Ярославская областная ежедневная газета Северный Край, среда, 23 марта 2005
Адрес статьи: http://www.sevkray.ru/news/1/53878/
рубрика: Политика
Последние события в Киргизии – массовые выступления на юге страны против результатов парламентских выборов – обсуждаются всеми средствами массовой информации. Свою точку зрения на происходящие процессы высказал в интервью французской газете Liberation Оливье Руа, ведущий сотрудник Национального центра научных исследований, занимающийся изучением мусульманского мира, в частности, бывших советских республик Средней Азии.
– Не могли бы вы объяснить, что сегодня происходит в Киргизии? – В этой стране, самой маленькой в регионе, мы являемся свидетелями того же процесса, что идет во всех соседних государствах Средней Азии, – поворота к автократии, точнее, диктатуре. Одно время говорили, что Киргизия – исключение, и президент Акаев считался реформатором, куда более демократичным, чем его коллеги из бывших республик Советского Союза. На самом деле особенность Киргизии заключается в том, что там государственная власть слабее, чем в других местах. Нет ни крепкой армии, ни силовых структур, только многочисленная местная милиция. Эта структурная слабость не помешала, однако, нынешнему президенту, избранному еще в советское время и с тех пор неоднократно переизбиравшемуся, придерживаться той же политической линии, что и его соседи: аресты оппозиционеров, подтасовки на выборах, устранение соперников. Как и везде, президентская власть здесь семейного типа. Жена, братья, сыновья главы государства делят между собой посты и теплые местечки, родственники выбираются с такими же результатами голосования, как и в советское время. Единственное отличие состоит том, что Аскар Акаев не является бывшим секретарем компартии, во времена СССР он был президентом Академии наук... Его режим не способен реформироваться. – После Грузии и Украины уже поговаривают о «революции тюльпанов» в Киргизии. Можно ли провести такую параллель? – Киргизской оппозиции, в отличие от других оппозиций региона, не затыкали рот, и она, конечно, наблюдает за всем, что происходит в других бывших советских республиках. Но традиционные структуры общества все еще сильны. Логика кланов, основанных на региональной лояльности, вступает в соперничество с моделью индивидуалистической демократии. Регионализм является очень сильной составляющей политики. Нынешний режим держится на людях с севера, а юг всегда считался фрондерским, готовым взбунтоваться. Политическая оппозиция усиливается благодаря регионализму. – Есть ли у такого разделения страны этническая или религиозная основа? – В этой мусульманской стране, даже если считать, что юг куда консервативней в религиозном плане, разделение прежде всего географическое. Киргизия – горная страна, передвигаться там непросто. На юге проживает значительное узбекское меньшинство, более исламское по сравнению с киргизами, однако оппозиция раздроблена, разделена на региональные кланы. Если она придет к власти, коалиция оппозиционеров будет по-прежнему очень непрочной, и проблема отсутствия государственной власти может остаться нерешенной. – Что собирается делать Москва, столкнувшись с опасностью изменения режима в одном из ее прежних сателлитов? – Как всегда, громкие заявления. Здесь, как и в других местах, русские уже не насаждают царей и даже царьков. Москва заинтересована в статус-кво, в поддержке изолированного и слабого президента. И все же присутствующие здесь российские войска не будут стрелять в толпу. России обидно терять свое влияние там, что она называет своим ближним зарубежьем. Она осуждает американский заговор, но ничего не может поделать, так как у нее нет опоры в регионе. //Inosmi.ru.