Квартирный вопрос всё портит людей

Началась история ещё в 1997 году, когда к Раисе Васильевне Ларионовой обратилась за помощью её подруга Ирина Власова (фамилии изменены). Попросила одолжить крупную сумму денег – не хватало на похороны свекрови. Раиса не отказала: она знала Иру давно, работала вместе с ней на одном производстве, дружила с её матерью – словом, оснований для отказа не было. Потом Ирина рассказала Раисе Васильевне, что они с мужем хотят продать свою однокомнатную квартиру в доме на улице Юности, а сами будут жить с детьми в комнате в коммунальной квартире на улице Чехова. В квартире были прописаны сама Власова и её дети Артём с Олесей.

На тот момент Ларионовы как раз искали, где бы поближе к дому купить жильё для своей дочери Татьяны, которая собиралась замуж. Вариант, предложенный Власовой, пришёлся весьма кстати, сложность заключалась только в том, что квартира Ирины была ещё не приватизирована. Ларионовы помогли с приватизацией, после чего жил­площадь оказалась в долевой собственности у Ирины, Артёма и Олеси.

А потом было заключено странное с точки зрения юристов устное соглашение. Власовы предложили такой вариант: вы нам – деньги, мы вам – возможность жить в квартире. Получив с Ирины долговую расписку, Ларионовы отдали Власовым девять тысяч долларов, и в квартиру без регистрации заселились дочь Ларионовых Татьяна и её муж. Оформить договор купли-продажи обе стороны решили позже, а именно – когда Артём и Олеся подрастут.

– Договорились, что как только дети станут совершеннолетними, мы доплатим ещё две тысячи долларов и оформим документы юридически, чтобы Таня стала собственником однокомнатной квартиры на улице Юности, а Власовы остались жить на улице Чехова, – пояснила на суде Раиса Васильевна. – Прежде чем Таня въехала, мы с мужем на свои деньги сделали в квартире евроремонт.

В 2001 году у Татьяны родилась дочь. В 2004 году Григорий Власов развёлся с Ириной и уехал жить в Тутаев, а в 2005 году Ирину лишили родительских прав, детей забрали в детдом Ленинского района. В 2007 году Артём за многочисленные побеги из детдома и злоупотребление спиртным был переведён в Красноборскую спецшколу закрытого типа. В сентябре 2008 года Олесе должно исполниться восемнадцать – и детдом обратился в Ленин­ский районный суд с иском о выселении незаконных жильцов из квартиры на улице Юности, где прописана девушка. Это явилось полной неожиданностью для семьи Татьяны, доход которой весьма скромен. Сама она работает воспитателем в детском саду, её муж – охранником, дочь Ксения ходит в первый класс. Выселяться им некуда, кроме тесной двушки родителей.

На суде присутствовали истцы – представители дет­дома, ответчик – Татьяна, в качестве третьих лиц – Ирина Власова и социальный педагог Красноборской спецшколы, в качестве свидетелей – Ларионовы Раиса и Анатолий.

– После того, как к нам попали Артём и Олеся, – рассказала социальный педагог детдома Юлия Павлычева, – мы пытались выяснить, на каких основаниях в квартире, юридически принадлежащей детям, живут другие люди. Мы отправляли им заказные письма, связывались с участковым, но так ничего и не смогли выяснить. А в 2005 году перестали оплачиваться коммунальные услуги за квартиру, накопился очень большой долг.

– Мы не получали никаких писем, ничего не знали и не понимали, что делать, потому что никогда с такой ситуацией не сталкивались, – объясняла Татьяна.

Сама же Власова на обращённые к ней вопросы отвечала в основном или «Не знаю», или «Не помню», или «Мой муж обо всём договаривался сам». Так, например, она утверждала, что не помнит, на что были потрачены те самые девять тысяч долларов, которые её мужу отдали Ларионовы.

Как только речь заходила о событиях 2005 года, поднимался шум. Ирина кричала: «Это из-за неё меня лишили родительских прав!» Татьяна возмущалась: «Да она ходит по нашему подъезду и распускает слухи, что мы сами выгнали её из квартиры!» «Она вообще нас шантажирует!» – подключались Ларионовы. Судье приходилось неоднократно восстанавливать тишину. Ясно было только, что в 2005 году отношения с Власовой у Ларионовых испортились. И о выполнении устного договора пришлось забыть.

– Я никогда не общалась с Власовой, потому что все договорённости шли через родителей, и я не хотела вмешиваться, – рассказала Татьяна. – Незадолго до того, как Ирину лишили родительских прав, она начала звонить моим родителям с угрозами выселить нас. Я тогда ходила в детдом, чтобы поговорить с директором, но он был в отпуске. Потом всё как-то затихло, и я в детдом больше не ходила.

Получилось, что из-за нежелания Татьяны вмешаться и из-за юридической неграмотности, документы, подтверждающие передачу прав на квартиру, так и не были выправлены. Но незнание закона, как известно, не освобождает от ответственности. Ларионовы отдали большие деньги, а остались ни с чем, и все права оказались у женщины, которая, как выяснилось, вообще не собиралась отдавать долг – ни деньгами, ни квадратными метрами.

Однако та самая долговая расписка от Власовой – по­трёпанная бумажка, исписанная неровным почерком, с заключительной корявой фразой: «В дальнейшем претензий квартире не буду» – дей­ственный юридический документ, на основе которого Ларионовы могут подать иск о взыскании долга. Раньше они не пытались ничего взыскивать, думая, что взять с уборщицы, лишённой родительских прав, нечего. Но на суде им подсказали, что в качестве возвращения долга у Власовой можно отсудить её долю той самой квартиры на улице Юности.

Именно этим Татьяна и намерена заняться в ближайшее время. Также ей предстоит заключить с детдомом и Красноборской спецшколой официальный договор о временном проживании в квартире, погасить долг за коммунальные услуги, а потом дождаться, когда Артём и Олеся повзрослеют. О том, как быть (и жить) дальше договариваться придётся уже с ними. А вопрос о выселении Татьяны остался открытым до следующего заседания суда.

– Ошибка Ларионовых и их дочери в том, что они не оформили свои права на квартиру юридически, понадеялись на устное соглашение, не проконсультировались вовремя с юристом, – прокомментировала ситуацию старший помощник прокурора Ленинского района Нина Ратехина. – Передавать деньги за квартиру нужно только после заключения договора купли-продажи. А когда Ирину Власову лишили родительских прав, решить ситуацию с квартирой можно было через органы опеки и опекунскую комиссию.

Остаётся надеяться, что и для Артёма с Олесей, и для семейства Татьяны ситуация разрешится благополучно. Но, к сожалению, в Ярославле это далеко не единственный случай, когда безответ­ственные родители в ущерб интересов собственных детей самовольно распоряжались жилплощадью, которая им принадлежала лишь отчасти. Органы опеки в таких случаях стараются отстоять права несовершеннолетних, а ни с чем рискуют остаться новые владельцы жилья, которые приобретали его, порой и не подозревая, что кто-то ещё может претендовать на те же самые квадратные метры.