Ярославская областная ежедневная газета Северный Край, суббота, 01 ноября 2003
Адрес статьи: http://www.sevkray.ru/news/3/40446/
рубрика: Культура
Автор: Татьяна ЕГОРОВА.
Фотографии: Фото из фондов ГАЯО
Кто бы мог подумать, что скромное событие – ремонт детской больницы имени 8 Марта – откроет еще одну малоизвестную страницу в истории города! В завершение на доме была установлена памятная доска, поскольку он принадлежал одному из самых уважаемых и просвещенных людей дореволюционного Ярославля, городскому голове, при котором был открыт телеграф и пущен трамвай, книгочею и умнице, купцу, не похожему на купца, Ивану Александровичу Вахромееву.
На доске именно так и было написано – через «о». И началось...
В редакцию звонили, корреспондентов останавливали на улице: «Видели? Во всех путеводителях Вахрамеев, а тут... Мемориальную доску и ту у нас не могут установить без ошибки». По горячим следам в газете появилась заметка «Увековечили память... не того человека» («Северный край», 19 сентября с. г.). Но она только подлила масла в огонь: у правописания через «о» тоже нашлись сторонники. Не утихли и те, кто продолжал настаивать на букве «а»: сразу несколько человек сослались на авторитетнейшую книгу В. Марова, другие солидные издания.
Некоторые отклики содержали весьма любопытную аргументацию. Читательница Вера А. утверждала, что когда-то давно видела генеалогическое древо этого купеческого рода. Древо было раскидистым. Принадлежавшие к самым мощным его ветвям писались Вахрамеевы, но существовала якобы и некая тоненькая веточка Вахромеевых.
Историк Наталья Землянская:
– Я лично привыкла писать через «а», о том, что существует другой вариант, откровенно говоря, не задумывалась. Повода не было. Но раз возник такой вопрос, можно поднять в архиве исповедную роспись. Или посмотреть, как написано в некрологе по случаю кончины Николая Александровича.
Некролог – это идея. Он опубликован, как подсказала та же Наталья Сергеевна, в журнале «Ярославские зарницы». Пути вели в научную библиотеку музея-заповедника. Обращаюсь к заместителю директора по науке Нине Александровне Грязновой и вдруг слышу:
– А может быть, поступить проще – посмотреть книгу самого Ивана Александровича? Посвященная церкви Ильи Пророка она вышла в 1908 году, еще при его жизни. Уж он-то знал, как пишется собственная фамилия.
В научной библиотеке снимают с полки заветный том. Все правильно – Вахромеев!
Телефонный перезвон между тем продолжался. Читательница «Северного края» Елена Николаевна Макарова:
– Ярославль исчезает на глазах. С 1996 года я хожу по городу с фотоаппаратом и снимаю «приговоренные» дома, улочки, уголки города – многих из них сейчас уже не существует. Набралось около трехсот фотографий. Но хотя бы с фамилиями известных людей можно бы, наверное, обращаться бережно. Вахрамеевы похоронены на Туговой горе. На надгробных камнях высечено «Вахра...»
Впору было считать голоса – сколько за «а», сколько за «о». Кто-то предложил компромиссный вариант: правильно и так, и так. В написании фамилий всегда было столько путаницы!
– Легко сказать! – запротестовали наши редакционные корректоры. – А как нам быть, когда в тексте встретится эта фамилия? Давайте придем к какому-то определенному мнению и будем придерживаться одного варианта.
Похоже, без того чтобы разобраться, откуда все-таки пошел этот разнобой, не обойтись. В очередном разговоре с Натальей Землянской речь зашла снова о генеалогическом древе.
– Если упрощенно, то род был один, и из него вышло две ветви. Одна, закоторосльная, специализировалась по свинцово-белильному делу. Другая – по мукомольной части. Иван Александрович принадлежал к последней.
– Минуточку! Не значит ли это, что на Туговой горе были похоронены закоторосльные члены семьи? А прямые родственники Николая Александровича и он сам...
– Конечно. На Леонтьевском! Я сама когда-то его могилу от мусора расчищала.
Экскурсия на Леонтьевское кладбище, признаюсь, оказалась очень интересной. Позади церковного алтаря, слева от могилы Леонида Трефолева, среди теснящихся почти вплотную современных захоронений – открылась маленькая полянка с высокими старинными черного камня надгробиями. А вот и то, ради которого я здесь. «Иван Александрович Вахромеев. Почетный гражданин г. Ярославля, бывший городской голова. Родился 13 августа 1843 года, скончался 26 декабря 1908 года». Рядом покоится Александр Иванович Вахромеев (1813 – 1895), судя по всему, его отец.
Но единства не оказалось и тут! В ряд стоят надгробья «раба божия ярославского купца Михаила Ивановича Вахрамеева, скончавшегося 1866 года», «ярославской купчихи Екатерины Дмитриевны Вахрамеевой, скончавшейся 30 апреля 1863». Здесь же «ярославская купецкая жена Варвара Васильевна Вахрамеева, урожденная Блинова скончалась 1840 года, февраля 10 числа, жития ея от роду было 19 лет 4 месяца».
Проще всего было бы списать разночтения на свободное обращение предков с русским правописанием. Тем более рядом уж куда как впечатляющий пример. Приведу дословно надпись на самом старшем из всех могильном камне – без исправлений: «Здесь покоится тело ярославская купчиха Феодосия Михайловна Вахрамеева скончавшися 21 апреля 1821 года жития ея было 31 готъ 10 месе и 20 дней». То ли надпись гравировали по записке малограмотного посыльного, пока все семейство горевало, то ли сами купцы, как говорили в старину, не вышли тогда еще из первобытного состояния.
Факт остается фактом: фамилия в очень старые времена писалась через «а». Через «о» стали писать в конце девятнадцатого века. Почему вдруг?
Ответ, похоже, окончательный, нашелся в факсе, который недавно пришел в редакцию. Кажется, он поставит точку в разгоревшейся полемике и ответит, наконец, на все вопросы.
Читатель газеты Борис Николаевич Кузнецов «истины ради», как он пишет, приводит выдержку из рукописной семейной хроники, переданной в больницу имени 8 марта митрополитом Минским и Слуцким Филаретом, когда открывали ту самую памятную доску. Автор рукописи – Варфоломей Александрович Вахромеев (1904 – 1984) митрополиту приходится отцом. А городской голова Иван Александрович, в память которого установлена доска, автору рукописи – дед. Будто предвидя интерес потомков, семейный летописец пишет:
«Дед (И. А. Вахромеев) предполагал, что родоначальником Вахрамеевых был некто Варфоломей, а по народному произношению Вахромей. Это обстоятельство, в свою очередь, натолкнуло его на мысль, что наша фамилия должна писаться не Вахрамеевы, а Вахромеевы, так как пятой буквой в имени Варфоломей является буква «о», поэтому и в народном произношении она должна сохраниться, а именно: Вахромей... С указанного момента произошло изменение в написании фамилии нашей семьи – Вахромеевы. С этого же времени дед изменил и наименование нашей торговой фирмы: «Торговый дом хлебных товаров И. А. Вахромеев с сыновьями». Во всех книжных изданиях, которые дед осуществлял после этого момента, имя издателя печаталось по-новому. Например, в описании принадлежавших ему «Рукописей славянских и русских» с пятого тома они уже именуются как принадлежащие И. А. Вахромееву. Текст этого тома был подготовлен в 1905 году, а издан был в 1906 году».
Но... Наивно было бы предположить, что филолого-генеалогические изыскания Ивана Александровича пришлись по душе всем родственникам. 24 февраля 1917 года умер Николай Николаевич Вахрамеев. На Туговой горе на его могильном камне так и написано – через «а». У закоторосльных и в старые и в более новые времена все усопшие, несмотря на вердикт городского головы, продолжали именоваться по-старому. Несмотря даже на то, что упомянутый выше Николай Николаевич был учредителем торгового дома имени своего знаменитого родственника, он назвал его по-своему: «Наследники И. А. Вахрамеева».
В заключение еще один прелюбопытнейший факт. У городского головы был в роду полный тезка – Иван Александрович Вахрамеев. Буян и вообще человек никчемный, заслуживший в городе прозвище Ванька-бешеный. Не для того ли, чтобы дистанцироваться от незадачливого родственника и затеял городской голова реформу своей фамилии?