Ярославская областная ежедневная газета Северный Край, среда, 25 января 2012
Адрес статьи: http://www.sevkray.ru/news/3/58880/
рубрика: Культура
Автор: Любовь СТРАХОВА
Любовь СТРАХОВА родилась и проживает в Ярославле, стихи пишет с детства. После окончания школы в 1993 году поступила в Ярославское училище культуры на специальность «руководитель театрального коллектива», чуть позже «Северный край» опубликовал первую подборку её стихов. Ушла с первого курса филологического факультета Ярославского государственного педагогического университета им. К. Д. Ушинского, о чём потом немного жалела. Работала на Ярославском почтамте оператором и сортировщиком, потом четыре года трудилась на Ярославском шинном заводе составителем навесок ингредиентов и приёмщицей полуфабрикатов.
Но тяга к творчеству не давала душе покоя – в 2008 году Любовь поступила в Литературный институт им. М. Горького на семинар драматургии и сейчас учится на четвёртом курсе заочного отделения. А в 2010 году она приняла участие в 10-м форуме молодых писателей России.
Утопия осени в рыже-бордовых заплатах
Вальсирует мокрыми парками,
вечно без пары.
Приветливо льнёт к одиноким зонтам
провожатых,
Вдыхая тепло изо рта выходящего пара.
Кленовые вспышки венчают
природные циклы,
В предсмертной агонии выступив
главным симптомом.
К танцующей смерти
как будто бы легче привыкнуть:
Мне жалобы ветра в круженье
не кажутся стоном.
Снимаются шляпки прощально
(ножом перочинным).
И раз-два-три, раз-два-три –
в цепкие лапы норд-осту,
Суля утешенье на финише –
яркой кончиной,
Пока не накроет безмолвия белая простынь.
Растрёпанный месяц застыл
безыскусной виньеткой.
Гортань надрывают вороны:
их песня не спета.
И небо до ливня царапают голые ветки,
И сердце до крови царапает осень поэту.
Краду стихи – из глаз голубых,
Из светлой грусти живой мишени,
Чтобы в катрены трофеи сбыть.
Я не поэт, а вор и мошенник.
Краду по буковке, мелочусь,
В слова сгущаю до концентрата.
Призванье вижу в огранке чувств –
Как ювелир, дорожу каратом.
К чему смотреть ночью на звезду,
Подачки ждать от муз своенравных?
Ведь из улыбки твоей краду
Стихи, которым не будет равных.
Не в жадном поиске барыша,
А для души краду – деликатно.
Кладу их в столбики, чуть дыша,
И... возвращаю тебе обратно.
Железные дорожки морщин
Проложили годы на карте лица.
Меньше смеёмся, больше молчим –
Сосчитать отличий от мертвеца,
Где замерла временная ось,
Тщетны отчаянные рывки.
В скоростные трассы для слёз –
Множественные желобки.
Смятое бельё – утюгом,
Не оглядываться назад.
Себя, загрустившую ни о ком, –
Кремом для тех, кому за...
По несуществующим адресам
Через родинки-города
Мчится неугомонный «Сапсан»,
Пока есть куда...
Время, не останови музыку внутри меня,
Не ходи по пятам с косой да вразвалочку,
Спрячь откованную дирижёрскую палочку –
Отсрочь наш прощальный променад.
Позже умение слышать зачтётся мне,
Где вечности нанимаешься ты в прислугу.
Напряги вековое ухо, доверься слуху –
Обращаюсь с элементарной
частицей «не»:
Не дыши в спину законом тождества,
Не души грудь пригретой анакондой.
Зиждется мир на трёх аккордах,
Во мне же – бесчисленное множество.
И величием одичалых консерваторий
Не пытайся звуки выманить или выменять!
Смысл быть только в музыке
– внутри меня,
Чтобы вслушиваться и вторить,
Даже если нет в глазах любви (нет любви?),
Даже если нет мало-мальского азарта.
Не суди предвзято, раз ноты взяты!
Да не останови музыку, не останови!
С больничной койки меняешь фокус:
Вот оно – главное, а незначительное – вон.
Главное – на запястье прощупывается пульс,
Незначительное – у главврача
вкрадчивый баритон.
Здесь сознаёшь,
по ком вороньё горланит,
По ком склянки бренчат в процедурной
уже несколько дней.
И кутаешься в белое, и путаешь
санитарку с духовником,
Исповедуясь для чего-то перед ней.
Тщательно чистишь матрицу от налёта
прежней боли,
Крутишь туда-сюда несговорчивые линзы.
Хватит ли выдержки –
выслушать плачущие колокольни,
Вытерпеть скорбные ханжеские лица?..
Но по капельнице в вену булькает оптимизм,
Увеличивая резкость, кадрируя каждый миг.
Главное – моя короткая несуразная жизнь,
Незначительное –
беспредельный безумный мир.
Стекольщик любуется свежим срезом.
На мускулистых руках – наколки.
Умело искромсанный стеклорезом,
Мир фрагментарен – через осколки.
Тасует он стёклышки, чертыхаясь.
Скругляет углы, применив сноровку.
На сложенный странной мозаикой хаос
Наносит узоры и тонировку.
И курит на корточках, глядя в небо –
Сквозь прямоугольники в пыльной раме.
Он – мастер стекольного ширпотреба!
(Вчера – просто плотник на пилораме.)
Стекло загрубевшие пальцы ранит...
Когда с собутыльниками не квасит,
Он знает, какой нанести орнамент,
Чтоб жизнь эту грустную
– приукрасить.
Перехват – передача...
И лишь пару мгновений с мячом:
Пара звёздных мгновений –
С тобой... и опять – передача.
Ну а как же иначе?
Соперник толкает плечом.
Избежать столкновений
Сложней, чем попасть под раздачу.
Я пасую, прости.
Я тебя отдаю тем, другим,
Кто немного храбрей,
У кого безупречнее дриблинг.
И пишу тебе стих,
Откровеньем сражая немым:
Тело крепнет в игре,
Но душа неминуемо гибнет.
Спорт мешая с любовью,
Фолим, не боясь контратак.
Пас бью – наискосок!
Только асы играют в основе,
Проигравший условен,
Победителей судит слабак.
Два шага – и бросок:
Мяч в кольце. Без обиды. Game over.