Один «Ярославль» и 1000 возражений

Собственно, волнение баллов в пять-шесть наблюдалось в среде болельщиков уже довольно давно – с середины лета, когда стало известно о скором уходе нынешнего президента клуба Николая Тонкова со своего поста. В принципе с тем, что наш футбольный клуб, возможно, скоро будет переименован, большинство болельщиков смирилось – разговоры об этом ходили еще с прошлого года. Однако стоило губернатору обмолвиться о том, что со следующего сезона «Шинник» будет называться «Ярославль-1000», как стало понятно – зреет цунами.

Если следовать формальной логике, негодование народа не совсем понятно. Имя города в названии клуба – хороший тон для всего мирового спорта. В Италии, например, никого не шокирует название таких клубов, как «Милан», «Парма» или «Наполи». Испанцы умрут за «Севилью», «Валенсию» и «Барселону». У французов большинство команд носят имя родного города («Нант», «Лилль», «Ланс», «Монако» и далее по карте). Похожая картина у немцев, англичан и всяких прочих шведов.

Это уж не говоря о заокеанском подходе к делу, от которого любой российский руководитель впал бы в ступор. Только представьте себе, как было бы звучно: «Ярославские бешеные утки» – вместо «Локомотива»... Ужас! А в американском Анахайме команда под таким названием играет – и ничего себе.

Впрочем, долой лирику. Народ волнуется пока по двум поводам. Во-первых, решительно не приемлет цифру «тысяча» в названии нового клуба. Во-вторых, пока нет твердой убежденности в том, что клуб с таким названием получит в обо-зримом будущем крепкого генерального спонсора. Тут рассуждения идут «от обратного» – будь у «Шинника» новый спонсор, вряд ли столь неуклюжее имя клуба было бы даже озвучено.

Конечно, на том же все никак не желающем загнивать Западе те же самые вопросы решаются чуть-чуть по-другому. Клубы, не располагающие основательным финансовым «тылом» в виде медиаимперии Берлускони, просто-напросто становятся акционерными обществами. То есть буквально любой гражданин может зайти с улицы и приобресть себе немного «Барселоны». Или много – тогда совет директоров рассмотрит пожелание акционера увидеть свой логотип где-нибудь на стадионе. Можно и процентов семьдесят пять этих акций хапнуть, пропорциональное количество своих людей в совет директоров посадить и всех футболистов собственной рекламной продукцией увешать – были такие прецеденты. При этом в переименованиях необходимости не возникает: сегодня один акционер, завтра другой – меняется только логотип на груди, но не название клуба.

В СССР все было не так. Командами владели исключительно ведомства или крупные предприятия. Они-то и давали клубам гордые названия, отражающие производственную деятельность спонсора. Так по всей стране клонировались «Химики», «Металлурги», «Шахтеры» и «Спартаки-Пищевики». С развалом Совет-ского Союза рухнула и совет-ская структура спорта. В силу разных причин хозяева переставали содержать свои бывшие команды. К чему это привело, видно на примере того же «Шинника», с финансовым положением которого до сих пор разбираются квалифицированные аудиторы из администрации области. Слухи о том, что в последние пару лет в клубе «потерялось» немало спонсорских денег, звучат все явственнее.

Это, кстати, не прибавляет оптимизма болельщикам: время идет, уже вовсю пора заниматься комплектованием команды, которая только за прошлый сезон потеряла половину ведущих игроков, а вместо этого она получает... новое название.

Другой аргумент против смены названия – чисто патриотический. «Переименовывать «Шинник» глупо, я считаю. У нас это вызвало шок. Выступления болельщиков начнутся, когда будет официально объявлено о смене названия. Мы будем бороться за «Шинник». Воронеж отстоял «Факел», я думаю, и мы отстоим «Шинник». Команда у нас отличная, и она еще заиграет», – запальчиво заявил на днях один из лидеров фанатского движения Андрей Перепечкин.

Тысяча же, упомянутая в новом названии, вообще дей-ствует на болельщиков, как красная тряпка на быка: желчи и яду на страницах Интернета вылито немерено. Такая реакция вполне объяснима: тысячелетие города – это, безусловно, не кот начхал. Но разве после 2010 года футбол в Ярославле собирается приказать долго жить? Или после знаменательной даты цифры из названия тихо исчезнут и останется только ФК «Ярославль»?

Тогда зачем и огород городить – почему бы не сделать именно так с самого начала? В конце концов, Казань тоже недавно отпраздновала эту круглую дату – но вроде бы не слышно было о проектах «Рубин-1000» или «Ак барс-1000».

Конечно, говорить о массовых акциях неповиновения в случае официального переименования клуба нелепо (хотя самые горячие головы из числа фанатов сегодня грозят именно этим). Наиболее неприятный сценарий развития событий состоит в том, что эта (на сегодня самая массовая) часть «футбольной общественности» вообще перестанет ходить на стадион. К примеру, на недавней зрелищной и яркой игре с «Рубином» присутствовало менее 5000 зрителей. Если число 1000 будет обозначать величину футбольной аудитории, это станет похлеще любого митинга.