Ярославская областная ежедневная газета Северный Край, четверг, 25 октября 2007
Адрес статьи: http://www.sevkray.ru/news/5/10241/

Боль даётся нам во спасение

рубрика: Общество
Автор: Юлиан НАДЕЖДИН

В дальнем углу санатория имени В. В. Воровского затаилось лёгкое, похожее на летнее кафе, строение под названием бювет. Вид у него, прямо скажем, затрапезный, неухоженный. Вокруг ни души, парадный подъезд на замке. Тем, кто бывал «на водах», объяснять не надо, что означает это великосветское французское словцо, наверняка хорошо знакомое ещё Лермонтову.


Питьевой зал на минеральном источнике до поры до времени верно служил одной из старейших в России здравниц – нынешнему ЗАО с контрольным пакетом акций у объединения профсоюзов. Козыри его давно известны: минеральные источники (их семь), три с половиной десятка гектаров леса, речка Черёмуха, в тех местах, между прочим, не такая грязная, как ниже, в городской черте Рыбинска. Плюс реконструированная после перестройки в несколько приёмов база нетрадиционной медицины со знаменитой водолечебницей, куда «скупнуться», говорят, едут чуть ли не с Камчатки.

А бювет не у дел, как так? Наше экспресс­расследование показало – причиной тому не авария и не капремонт. Источники в полном порядке. Зал отправили в отставку, по сути дела, сами выздоравливающие. Не нравится им его месторасположение на отшибе. Чтобы выпить стакан­другой прописанной врачом минералки, надо при любой погоде выходить на улицу, специально одеваться­обуваться.

Как поступили акционеры, оценив обстановку? Вынесли вопрос на совет директоров ЗАО под председательством лидера ярославских профсоюзов Владимира Савельева.

А поскольку здравница теперь живёт в рынке, на свои кровные, на заработанное от путёвок соцстраховских и коммерческих и от платных услуг, то с лёгкой руки его гендиректора Валерия Седухина, стойкого защитника интересов медицины, и появилась в смете расходов такая, казалось бы, необязательная затрата – питьевая установка за 50 тысяч рублей с переносными бачками. Поставили их прямо в столовой: стакан налить – только руку протянуть.

Вот это, я понимаю, забота о человеке. Можно было бы нам и не заострять внимания на подобных мелочах. Но уж такая у бывших хвалёных профсоюзных здравниц неважнецкая наследственность. Десятилетиями оздоровляли граж­дан на потоке, не успевая толком и лица различать. Лечащему врачу не зазорно было дать волю чувствам, занервничать на людях, а сестре­хозяйке ничего не стоило и кулачком по столу в сердцах вдарить.

Кому­то проще всего наступ­ление новых времён в судьбах санатория, где набирался сил ещё народный герой Валерий Чкалов, переводил на досуге шекспировские сонеты Самуил Маршак, связать ну хотя бы с радоновой лабораторией, где изотопы держат не в пробирках, как раньше, а в запаянных капсулах, что намного безопаснее. Или с последним ноу­хау санатория – крио­сауной с бодрящим комп­лексным оздоровлением купальщиков холодом.

Судя по набору процедур из санаторно­курортной книжки автора этих заметок, коллеги и единомышленники Седухина «на ты» не только с матушкой­природой – и пиявками лечат, но и с высокими технологиями. Со всем этим не поспоришь. Но очертания третьего тысячелетия ещё виднее по такому вот вполне цивилизованному отношению к тому, чтобы человеку, пережившему ЧП со здоровьем, и вдали от дома было тепло и уютно.

Такая этика здесь не выглядит каким­то сверхмодным меценатством. Находится она в полном согласии с профессиональным кредо персонала. И. о. главного врача санатория Ирина Комарова в интервью для «Северного края» сказала об этом так:

– Врачуем не болезнь, а больного. Верны заветам Гиппократа.

По Гиппократу, желательно жизненные кондиции твои, курортник, в том числе и деловые, и творческие, восстановить сторицей, чтобы вернулся ты к семье и работе как новенький. Здесь наш дом родной – отделение реабилитации. Оно самое молодое и по времени трудного становления, и по возрасту выздоравливающих. Все мы здесь с направлениями лечащих врачей, открытыми больничными листами и приехали по путёвкам, оплаченным из фонда социального страхования, а это плюс­минус 20 тысяч рублей на 24 дня.

Ставить нас на ноги санаторий Воровского считает своим госзаказом, 1200 человек приняли с начала года. Оздоровляться нынче так же дорого, как и отдыхать. Не имей мы льготного соцпакета, таким счастливым шансом могли бы воспользоваться, увы, единицы.

ЕСЛИ НЕЛЬЗЯ, НО ОЧЕНЬ ХОЧЕТСЯ...

Так что принимают здесь новичков вполне по­домашнему. Для кого как, а по мне уже одним этим санаторий отличается от больничного стационара, где каждый из нас до ряби в глазах належался под капельницами. Вручая вновь прибывшему при первом же знакомстве листок с тестами «Шкалы тревоги и депрессии», дежурная сестра здесь никаких руководящих указаний давать вам, скорее всего, не будет. Спокойно объяснит: анкета, мол, составлена просто для того, «чтобы мы знали, как вы себя чувствуете».

Никто не станет заставлять вас с порога ту анкету заполнять. Наверняка не рассчитывают, что их поймут с полуслова, не по газетам знают, что ни отдыхать, ни лечиться мы не умеем и в массе своей учиться тому не желаем. Хотя, само собой, врачи вряд ли будут возражать, если вы сами проявите к тестам живое любопытство. Или не пожалеете времени на «Таблицы активности», вывешенные на самом видном месте в одном из холлов спального корпуса. Нам они доходчивое напоминание, что мы хоть уже и не в больнице, но и не в доме отдыха, где если нельзя, но очень хочется, то можно.

Кое­кому из нас долго было не до шуток. Ещё каких­то пару недель назад чуть ли не заново пришлось учиться ходить. По тем таблицам – развивать успех лучше без всяких резких телодвижений.

Если по первоначалу – даёт нам добрый совет санаторий – будьте так добры соблюдать темп подъёма по лестнице с этажа на этаж шаг за две секунды, а в настольный теннис играть вам не больше четверти часа, то перед выпиской скорость вашего передвижения возрастает до нормальной – шаг в секунду. И уже позволительны такие вольности, как быстрая ходьба по лесопарку и окрестным лесам, а вечерком в клубе и – танцы. Правда, желательно, танго, а не фокстрот.

Где взаимопонимание сторон устанавливается проще всего, так это за обеденным столом. Питание здесь тоже непростое. На него уходит около трети стоимости путёвки, в день рублей 250. С нынешним безостановочным ростом цен на еду обеспечить международный суточный стандарт по энергетике в 3000 калорий и по всем с детства наизусть известным каждому питательным веществам и витаминам для диетологов – задачка та ещё. Одному Господу известно, как удаётся им сводить концы с концами.

По словам соседа по столу из города Данилова, «кормят здесь, как в ресторане». Что ж, даниловцам виднее, только, думаю, в ресторанах и кафе их города не так щепетильно заботятся о том, чтобы облегчить едоку проблему номер один для всех нас – с избыточным холестерином. От него, от него все эти злополучные бляшки и тромбы в наших сосудах.

По утрам заполняем всем столом бланк меню-заказа на четверых на весь следующий день. Выбор из полсотни блюд. В каждой строке с точностью до одной десятой калории обозначена энергетическая ценность яства – от двух калорий в стакане чая с лимоном и 54 – в стограммовом пакете сока до 566,5 калории в сосисках с гречневой кашей под соусом. В общем, сам соображай, курортник, что тебе полезней.

Сосед мой по столу, вальяжный бородач, рыбинский теплоэнергетик Александр Кузнецов, глава большого семейства – трое детей, четверо внуков – и, судя по всему, многоопытный кулинар, глядя на эту цифирь в меню, однажды призадумался:

– Надо будет завтра перед столовой карандаш с блокнотом не забыть, уму-разуму пора учиться.

ЧТО СКАЗАЛ

ПРЕМУДРЫЙ ФЕОФАН

Чтобы мы учились уму-разуму, не иначе как и судьбе угодно было. В один из октябрьских дней заглянул с утра пораньше в «Православный календарь», привезённый из дома. И что же я там увидел? Наставление святителя Феофана Затворника «О болезнях».

Боль и недуги, учит он, и верующим, и мирянам, знаки свыше, причём каждому по его грехам. Одним всевышний посылает болезнь в наказание, а кому-то – дабы от беды избавил, что застигла бы его, если бы здоров был. Но большинству простых смертных небо посылает боль «в образумление», чтобы опомнился да на себя оборотился.

Одни, кому я процитировал святителя, приняли его проповедь как совет на будущее, другие и без Феофана догадываются, что к чему. А на собеседников мне здесь везло. С земляком Кузнецова, строителем по профессии Юрием Бахваловым, известным правозащитником, непринуждённо цитирующим кодексы, говорить и спорить можно было о чём угодно. Наш старый знакомый, руководитель ярославской фотостудии «Руссар» Владимир Лашков с камерой не расставался. Снимал пейзажи, последних бабочек на цветах и как желтеет лист – по нескольку раз приходил на одно и то же место.

Доцент педуниверситета Татьяна Гаврилова с головой ушла в природу. Грибов насушила, научилась корзинки плести. Руку «ставил» ей рыбинский старожил по имени Андрей Афанасьевич. Видимо, решил умелец вспомнить молодость. На лавочке в глубине двора санатория развернул целую мастерскую. С шутками-прибаутками неутомимо плёл из лозы в окружении зевак. И только Татьяна набралась духу попроситься к мастеру в подмастерья. Когда пошли дожди, они перебрались под крышу летней танцплощадки. Там под придирчивым взглядом наставника и осилила-таки Татьяна первую в своей жизни корзинку.

Бессменный проводник наш по лесным тропам, дипломированный психолог Сергей Белобородов как-то предложил:

– Пошли аистов смотреть.

Привёл нас в соседнюю полудачную деревню Якунники. Там на верхушке ствола старого дерева, обвитого диким виноградом, действительно угнездилась аистиная пара. Только подойдя поближе, мы поняли, что это муляж, выполненный из жести. Сотворил то диво-дивное в память о своей боевой юности – впервые увидел аистов, когда служил на Украине на пограничной заставе – покойный Николай Иванович Поливин, конструктор по профессии, а в душе художник и природолюб.

До прошлой весны, когда его не стало, в гости к Поливину ходили из санатория как в музей. Николай Иванович резал из капа, набивал чучела, собирал гербарии, мастерил из папье-маше сказочных персонажей в рост человека. Красная шапочка с фонарём в руке до сих пор приглашает гостей подняться на крыльцо.

Но дедовский дом Поливина требует капитального ремонта. Его дочь Ирина Николаевна предложила всю отцовскую коллекцию рыбинскому музею, да в цене пока не сошлись. Вот и ходит теперь санаторный люд мимо дома с запертыми воротами, на аистов любуются издалека...

– Приезжайте ещё, – из самых добрых побуждений напутствует на прощание дежурная медсестра.

В тон ей, поблагодарив за неиссякаемое хлебосольство, рискую высказать заветное желание:

– Спасибо, но разрешите всё же любить и уважать медицину на расстоянии.

Добро получил с одной оговоркой:

– Вместе легче судьбу одолеть. А от болезней не зарекайтесь. Это жизнь нам весть подаёт: хватит по сторонам глядеть, пора и на себя оборотиться.

Не ведаю как другие, кто напутствие слышал, а я уезжал домой с лёгким сердцем. Лучшего, наверно, и желать не стоит. И разве не тому же самому учит всех тугоухих премудрый Феофан?