Ярославская областная ежедневная газета Северный Край, суббота, 31 января 2009
Адрес статьи: http://www.sevkray.ru/news/5/15774/
рубрика: Общество
Автор: Вадим СВИРИДОВ
Статья Марины Шиманской в газете «Северный край» положила начало интересной дискуссии о роли туризма в наших сельских районах.
И мне захотелось высказаться на эту тему потому, что я не обхожу стороной музеи и, бывает, ступаю на туристические тропы.
Мне показалось, что Марина взяла и озвучила мои мысли по поводу развития провинциального туризма. Я разделяю все сомнения автора и ни в одном его выводе и заключении не вижу изъяна и готов разделить каждую мысль статьи. Кому-то непременно нужно было поставить под сомнение тот путь развития наших малых городов, который предлагают некоторые музейщики, деятели провинциального туризма и администрации районов.
Меня огорчила и расстроила статья «Без туризма малые города умрут» уважаемого Владимира Гречухина, основателя народного музея в городе Мышкине, имеющего многие заслуги в области краеведения и культуры. От этой статьи остался неприятный осадок в душе. Мне думалось, что он, опираясь на свой опыт и житейскую мудрость, предостережёт от бездумного бросания в туризм, где попало и в любых условиях. Такую попытку он сделал, предупреждая тех, кто (наверное, от безысходности в сельской экономике) создаёт карикатурные подобия туристскому бренду Мышкина. Кто-то сгоряча посчитал туризм отраслью народного хозяйства и теперь непомерно развивает его, всё чаще подсовывая нам пустышку в красивой обёртке.
Это поистине малый туризм, потому что уровень музеев в большинстве своём чрезвычайно низок. В любом антикварном магазине найдутся более достойные вещи, чем в большинстве провинциальных музеев. Покупая билет в такой музей за два доллара (сравните - билет в Лувр стоит 5 евро), я совершаю пожертвование.
Их создатели считают, что о просветительстве, высоких целях туризма в этом случае можно забыть, не этим нужно сегодня заманивать людей, а развлекухой, выдумыванием всевозможных мифов, подыгрыванием туристам, падким на примитивные зрелища. Похоже, расчёт делается на детей, подростков и престарелых иностранных туристов, смотрящих на всё в России с открытым ртом. Частный бизнес лежит в основе провинциальных музеев, и живут они по законам бизнеса, рекламируя свой туристический товар, попросту говоря, вешая нам лапшу на уши. Серьёзные люди понимают это. Мне доподлинно известно, что понимают это и истинные музейные работники, получившие необходимое образование и посвятившие свою жизнь музейному делу.
Краевед из Мышкина таким простым языком, коротко и ясно обозначил суть затеи с туризмом: «...на сегодняшний день отчётливо видна лишь рекреационная востребованность. Она может стать основой малого, но вполне жизнедеятельного кластера». Получается, что вокруг туристского бизнеса должна крутиться жизнь сёл и малых городов. В статье укоряется Марина Шиманская в том, что не знает жизни села, идеализирует сегодняшние задачи музеев, не понимает туристического бизнеса.
Хочу встать на сторону Шиманской и попытаться высказать своё удивление по поводу разговоров о превращении Брейтовского края в значительный центр туризма, который якобы благотворно отразится на жизни простых людей района. Прежде всего, чтобы и меня не обвинили в полном незнании обстановки в Брейтовском районе, хочу сказать следующее. Более тридцати лет я являюсь как бы туристом этого района. Диким туристом.
Если сложить всё время, что я прожил в палатке на побережье Рыбинского моря, наберётся более года. Кроме этого я останавливался едва ли не в каждой деревне вдоль побережья, приезжая на рыбалку или охоту, в том числе останавливался и в брейтовской гостинице. Некоторым боком был причастен к открытию церкви в селе Прозорове и к созданию часовни в память затопленной Мологи.
Я встречался и общался с десятками брейтовских людей. Видел их работающими в поле, ухаживающими за скотиной, рыбаков, на морозе заскорузлыми руками выпутывающих рыбу из сетей. Я видел их в брейтовской пивнушке, обозлённых на жизнь и на москвичей. Особенно на москвичей, закормленных, устанавливающих здесь свои порядки, пренебрежительно относящихся к местному народу как к аборигенам.
Глядя на местных людей, высоких, простоволосых, по-своему красивых, в то же время добрых и приветливых, думаешь - вот они настоящие русичи. И Ситская битва в 1238 году не могла не лечь на плечи предков этих людей, чем они могут по-настоящему гордиться. Здесь легко представляются ратники из села Прозорова во главе с Романом Прозоровским, вставшие грудью за русские земли на Куликовом поле в 1380 году. Так глубоко заглянуть в глубь веков могут не многие города.
Что же предлагают организаторы туризма этим людям? Торговать матрёшками и плюшевыми свинками. Мне почему-то горько и стыдно смотреть на сегодняшних ряженых коробейников, торговцев безделушками. Трудно себе представить, что русичи станут лакеями, холопами, обслугой.
Давайте оценим туристический потенциал Брейтовского района. Наша история сохраняется, в основном, вокруг церквей и монастырей. Так вот, монастырей здесь нет, а имеется всего восемь церквей, из которых две с недавних пор действующие, где нет даже старых икон. В Брейтове вообще нет храма. А откуда ему взяться, если старое село исчезло на дне Рыбинского моря, а сегодняшнее Брейтово возникло на новом месте, включив в себя несколько бывших мологских деревень.
Место Ситской битвы у села Покровского принадлежит Некоузскому району и чисто формально не является туристическим потенциалом Брейтова.
Вот и вся, такая не богатая, история этого района. Что касается вопроса использования природы края, то она уже давно эксплуатируется по полной программе и с большим перебором. Здесь я имею в виду реки, море и побережье. Другое дело - создание здесь национального парка «Молога», который поможет сохранить хотя бы часть уникальной природы и развивать здесь не развлекательный, а экономический, познавательный туризм, как во всех национальных парках мира.
А что до прибыли, то, говоря серьёзно, мне кажется, развитие туризма и уровень жизни людей - вещи разные. Хочу привести один пример. Село Монастырщина является центром музея «Куликово поле». Село, одно одинёшенькое на всю округу, в котором расположен старый храм, современный музей, гостиница, стоят бронзовые памятники и где толпами бродят туристы. Тем не менее, нигде я не видел такой бедности, такого запустения, убогости, как в селе Монастырщина.
Нужно согласиться, что в туризме нет лёгких денег (о чём пишет и Владимир Гречухин). Городок Мышкин оказался на главном туристическом пути России и находится в особо выгодном положении. Именно поэтому в нём сконцентрировано на малом пространстве два десятка мест показа и частных музеев, которые можно осмотреть часа за три, большее время перемещаясь по улицам. Летом огромный поток иностранных туристов с теплоходов определяет туристический резерв. Уйдёт последний теплоход - и, как говорится, кончен бал, погасли свечи.
Я понял, что даже в Мышкине деньги зарабатываются очень трудно. Спрашивается, зачем же тянуть в туризм других, не имеющих для этого серьёзных оснований, и предсказывать им благополучие? Мы знаем, что более ста тысяч туристов посетило Мышкин, но я из статьи в газете не понял, сколько людей в Мышкине живут за счёт туризма. И ещё, сколько же людей в Брейтовском районе может жить за счёт туризма или греться около него? Неужели большинство?
Пусть развивается сельский туризм, но не надо из этого делать программу социального спасения городов. Туризм для большинства жителей районов ничего не даст и может только ещё больше развратить людей, разучившихся работать. Вместе с туризмом придёт псевдостарина, халтура, развлекуха и пыль в глаза. Утопическая идея, что туризм спасёт малые города, обязательно рухнет.
Что бы ни говорили рьяные поклонники туризма, существуют нормальные, естественные, объективные законы развития нашей жизни. Прежде всего, работать надо и производить не «туристический продукт», а продукт материальный. Производить то, что лучше всего умеем - лучшее в мире молоко, масло, сметану, мёд. Ловить рыбу, пахать землю, растить свиней и коров. Научиться перерабатывать всё это, красиво упаковывать и достойно продавать. А туризм лишь одно из направлений выхода из тупика, в котором оказалась провинция, но отнюдь не главное.