Если кто-то кое-где у нас порой...

Морозным деньком 24 января сотрудники газеты «Северный край» возобновили традицию, о которой многие вспоминают сейчас с теплым чувством. Наша небольшая добровольная народная дружина (ДНД) в составе двух корреспондентов и фотокора отправилась в рейд по центру Ярославля. Конечно, мы не надеялись с первого раза отловить объявленного в розыск заикающегося сексуального маньяка. Наша задача была проще: выяснить, что простые ярославцы помнят об этих самых ДНД.

Выйдя с улицы Победы, мы патрулировали прос-пекты Ленина и Октября. Рапортуем: дежурство прошло спокойно, без происшествий. За полтора часа не встретили ни одного сотрудника милиции, поэтому гордимся: спокойствие Ленинского района Ярославля целиком обеспечивали мы.

Посетили Ленинский РОВД – хотели, чтобы нас проинструктировали старшие товарищи. Можно сказать, коллеги. Увы, дежурный офицер как-то холодно отнесся к нашей инициативе – отослал пообщаться к начальству. Мы хотели сфотографироваться на память с кем-нибудь из сотрудников РОВД, но, как уже сообщали в рапорте, не нашли на улице ни одного милиционера. Контакта не получилось.

МИНИСТР ПРИКАЗАЛ ПОДУМАТЬ

Нашу инициативу мы считали вполне разумной. Ведь не кто-нибудь, а сам глава МВД Рашид Нургалиев приказал сотрудникам милиции подумать о формировании ДНД в городах и весях всея России. Правда, нормативных актов никаких пока не последовало. Но милиционеры все же думают. Даже без инструкций. К примеру, начальник штаба Некоузского РОВД Иван Сигарев рассказывает:

– Мы взаимодействуем с частными охранными предприятиями – ЧОПами. Они выходят с нами поддерживать порядок во время различных крупных мероприятий, таких, как День поселка, футбольные матчи. Правда, завис вопрос оплаты – нет указаний и вообще никаких документов. Раньше-то членам ДНД хотя бы отгулы давали! Но в принципе ДНД – дело хорошее. Они могут хоть как-то компенсировать нехватку сотрудников патрульно-постовой службы на улицах. И еще. Когда сотрудник милиции составляет протокол, возникает необходимость в гражданах, которые бы выступили в роли понятых. Чтобы потом милицию не обвиняли в незаконно составленном протоколе...

Слова начштаба заставили вспомнить о личном опыте «выступления в роли понятой». Неделю назад среди бела дня, в 16-00, по достаточно многолюдной улице Саукова в Ярославле возвращался из школы подросток. У детского сада, рядом с чьим-то гаражом, его остановили трое парнишек постарше и отобрали мобильник «Самсунг». В 19-00 (скажем прямо: не по горячим следам!) милиция приехала осматривать место происшествия.

Я случайно оказалась там, и меня пригласили стать понятой. Согласилась. Осмотрела место происшествия, схему, ознакомилась с показаниями потерпевшего. Расписалась. Сделала, как мне кажется, дельную подсказку девушке-следователю. Увы, она не вняла, улыбнувшись джокондовской улыбкой типа: не до вас, дилетантов. Сообщила: «Телефон навряд ли найдут». Потерпевший – пацан лет тринадцати – был в легком ступоре.

НА СТРАЖЕ ПОРЯДКА

Но вернемся к нашему дежурству. Можно сказать, оно прошло мирно.

Первыми нам повстречались студенты строительного колледжа, второкурсники Юра и Данила. В силу возраста они даже не знали, что такое ДНД. Мы разъяснили. Подумав, ребята сказали: они тоже в принципе могли бы поучаствовать, было бы время свободное. Вообще-то опыт есть – доводилось заступаться за девушку на дискотеке. Юра даже поделился соображениями: главное в деле дружинника – это техника общения и разумный подход.

Вика Масакова, встретившаяся нам через несколько минут, хотя и не помнит, кто такие дружинники, положительно отнеслась к нашему эксперименту, навеянному приказом министра:

– Было бы хорошо, чтобы кто-то следил за порядком. А то боюсь выходить вечерами.

А вот бывшая работница Дома моды, швея по профессии, Лидия Александровна сама когда-то входила в ДНД – дежурила в районе Волковского театра. Считает это делом нужным. Когда работала в ночную смену и возвращалась в двенадцать ночи, страшно бывало идти поздно по улице.

Будущие парикмахеры Ира и Люда, студентки техникума бытового обслуживания, с удовольствием примерили кумачевую повязку Николая с буквами ДНД.

Еще мы перевели через дорогу симпатичную пенсионерку Галину Васильевну с внучкой Настей. Она похвалила нас «за охрану общественного порядка». Вспомнила, что и сама хаживала в дружинницах... Пожаловалась: жизнь теперь не такая, спокойствия не стало: «В новогоднюю ночь внук выбежал за вином, так его остановило какое-то хулиганье, и бутылку-то отобрали!» В общем, считает Галина Васильевна, дружины нужны, а то криминал нынче распоясался...

ПРОКУРОР НЕ ЗНАЕТ?

Между прочим, ситуация на улицах такая, что не до смеха. Даже прокурор области на коллегии как-то заявил: главам администраций в округах следует подумать о создании народных дружин. Евгений Мельник, мэр Переславля-Залесского, даже обиделся:

– Прокурор мог бы знать, что у нас такая дружина уже пять лет существует. Из ветеранов МВД. Они выходят на дежурство по воскресным дням, разбираются в домашних скандалах, дежурят на дорогах с ГИБДД. Им каждому выплачивается по пятьсот рублей в месяц. ДНД у нас радиофицированы, взаимодействуют с милицией. Я и сам был членом ДНД...

ЕСТЬ ЧТО ВСПОМНИТЬ

Мы старались тщательно соблюсти все, что пом­нили о ДНД. А вспомнить было что.

В начале 80-х Николай был молодым инженером на моторном. «На цеховой комитет спускали разнарядку: дать на дежурство десяток дружинников. Ходил по цехам, договаривался с начальством насчет отгулов. А в студенческие годы, погуляв с повязками по вечерам, шли в бар «Колеса» на Свободе, у цирка: был повод – надо же было где-то обсудить итоги дежурства. Потом наступил сухой закон, и ДНД сошли на нет»...

– Какой цинизм! А вот мне вспоминается: я, студентка Воронежского университета, в теплые фиолетовые сумерки охраняю общественный порядок под ручку со студентом-коммунистом из Греции. Его брат был одним из руководителей компартии, и Панайотис хотел досконально узнать нашу социалистическую действительность. Мы часа два бродили в частном секторе, среди темных майских садов, по берегу Воронежского моря... А еще на дежурстве в ДНД побывала моя подруга – студентка мединститута из Иордании. Ее попросила об этом однокурсница. Я была поражена – как можно так рисковать! Ведь Абир – дочь иорданского генерала. А их всего там три десятка. Ее друзья были сплошь сливки тамошнего общества, даже какой-то троюродный брат нынешнего монарха входил в круг друзей Абир... Она в ответ на мою тревогу смеялась – мы же просто погуляли!