Доброта, рожденная болью

– Темно уж, – сказала женщина, – пора тебе домой.

– Ни за что не пойду.

– Как так?

Оказалось, не хочет беглянка возвращаться домой к маме, и все тут. Та, когда пьяная, заставляет дочку закуску для гостей готовить, курево на улице добывать. В общем, на ночь приютила сотрудница свою старую знакомую Ксюшу у себя, а на другой день позвонила в милицию. Оттуда и попала Ксюша в знакомый нашим читателям Ярославский областной социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних «Медвежонок».

Братьев-подростков Илью и Максима привезла сюда из Любима сотрудница органов опеки и попечительства. Их пьющих-гулящих папу с мамой собираются лишить родительских прав. Чеченца Адлана – ему 17 – обнаружили на вокзале. Скитался по городам, из Грозного уехал искать пропавшего отца. Пятнадцатилетняя Кристина в недобрый час сама постучалась в дверь к «Медвежонку»:

– Хочу здесь жить...

Все эти дети – сироты при живых родителях. Брошенные. Голодные, часто нездоровые, с обожженными душами. Их нужно как минимум накормить и обогреть. Сперва новоселы попадают в приемное отделение. Каждого по режиму инфекционной больницы определяют на карантин. Под зорким приглядом завотделением, врача с вузов­ским дипломом Ирины Ереминой новичков досконально обследуют, а лечат потом на договорных началах в больнице № 3 на Тутаевском шоссе.

Три недели спустя, сами того не ведая, «медвежата» попадают с карантина этажом выше в прямом смысле слова – в отделение социальной реабилитации. Кто-то едет в соседнюю школу № 20, к кому-то учителя приходят «на дом». В этом отделении с ребятами вплотную занимаются 25 специалистов во главе с Галиной Никоновой – психологи, педагоги-организаторы, воспитатели, дефектологи, логопеды.

Как нам рассказала директор центра Ирина Глинская – к слову, сама мать троих дочерей, у сотрудников центра есть свой неписаный кодекс педагогической чести. Во-первых, они стараются знать о детях все – от настроения, с каким каждый проснулся, до планов на жизнь, если таковые имеются. Во-вторых, о родителях здесь никогда не говорят плохо, исходя из того, что в глубине души каждый ребенок, что бы ни случилось, продолжает любить своих папу и маму. Третий принцип: наказание провинившихся всегда должно быть до мелочей справедливым. Ребенок, как бы бурно ни реагировал на строгости, всегда знает, когда его наказали по делу. И он не должен сегодня уснуть непрощеным.

О ребячьих побегах педагоги центра говорят: «Это наша самая большая проблема». Но решетки на окнах здесь, как и охранники у входа, как сказала Ирина Владимировна, все же «не для детей, а от воров». Бегут – кто-то потому, что привыкнуть не успел или не смог, или просто по дому соскучился. Завзятых гастролеров-путешественников манит вольница, когда можно курить, пить, гулять. Беглецов милиция ловит, возвращает назад. Многие снова бегут.

– Уходы были, есть и будут, – говорит директор, – но мы-то хорошо понимаем, что их должно быть меньше.

Никакими сверхстрогостями этого не добиться, только добром – для персонала центра тут вопрос не дискуссионный. Потому-то в особой цене в «Медвежонке» зажигательная энергетика отряда волонтеров «Данко» из ЯГПУ. Вместе с ними начали собирать экспонаты для музея медвежьей символики. У воспитанников центра – друзей целый город. Бесплатно ходят в театры, кино, музеи, боулинг-клубы. А вот выбор полезных занятий у старших должен быть шире. Для начала вводят новую должность инструктора по труду, будет учить шить и вышивать.

В центре есть и еще два отделения, одно из них – перевозки несовершеннолетних. Всего «медвежат» сейчас 39 человек и не только из нашей области: есть три украинских парня, белорусская девочка, подростки – один из Тверской области, другой из Смоленской. Еще один отдел – помощи семье. Сюда дети приходят вместе с родителями на консультацию. Цель всех этих усилий – вернуть ребенка в семью...

Для маленькой же Ксюши лучше всего, если бы родительница опамятовалась и захотела восстановить материнские права. Вариант действительно идеальный, только трудный и долгий. Подавать исковое заявление в суд, ясно же, надо хорошенько взяв голову в руки. И потому закон дает на это «добро» только через полгода после лишения родительских прав.

Но все же надежда у дружного персонала центра социальной реабилитации на благополучный исход в каждом отдельно взятом случае всегда есть. За два неполных года после открытия «Медвежонка» каждый второй его воспитанник вернулся в семью.