Ярославская областная ежедневная газета Северный Край, суббота, 09 апреля 2011
Адрес статьи: http://www.sevkray.ru/news/5/55667/
рубрика: Общество
Автор: Лариса ДРАЧ
Фотографии: Лариса ДРАЧ
Одно время бытовала уничижительная присказка: курица – не птица, Польша – не заграница. А потому многие знакомые, узнав, что мы собираемся в путешествие по северным городам Польши, недоумевали: уж если тратить драгоценные отпускные дни в слякотное межсезонье, так предпочли бы Турцию с сервисом по программе «всё включено». И, вообще, чего ждать от страны, где еда называется «потрава», красавица – «урода», а изысканный комплимент представителю сильного пола в русском варианте звучит как оскорбление – «мужлан»?
Развеселив слушателей подобными языковыми несовпадениями, наш гид в этом путешествии энциклопедически подкованный преподаватель-историк Ярославского Демидовского университета Виктор Куликов, успокоил:
– На самом деле вам нужно запомнить только несколько слов: «прошу пан или пани», чтобы привлечь к себе внимание и «дзякуй», чтобы поблагодарить за оказанную услугу. Попытка иностранца говорить на языке той страны, в которую он приехал, всегда располагает и вызывает желание помочь. Всё остальное можно смело говорить по-русски.
Языковых барьеров действительно нигде не возникло. Поляки среднего и старшего возраста русский понимают хорошо. Даже если возникали языковые трудности (а они неизбежны, если, к примеру, слово «борщ» на слух звучит очень по-русски, а его письменный вариант из восьми букв в ресторанном меню опознать практически невозможно), то на помощь приходит доброжелательная улыбка и язык жестов.
И, раз уж в самом начале рассказа неожиданно всплыла кулинарная тема, то попытаюсь передать свои вкусовые ощущения от знакомства с Польшей. Первое и самое ощутимое: здесь в принципе нет традиции чаепития, и, как следствие, нет чёрного чая. Поляки, как и жители многих стран Центральной Европы, предпочитают ароматизированные (ромашковые, ванильные, фруктовые...) и исключительно пакетированные (фу!) аналоги излюбленного русского напитка: называется это «хербата». Зато в кофе («кава» по-здешнему) поляки толк знают, и чашечку настоящего эспрессо или капучино вам предложат в любом месте.
Польская кухня знаменита супами, хотя в одном варшавском ресторанчике, обещавшем «русское меню», уже упоминаемый выше борщ оказался сладким (!) блюдом из свёклы и капусты такой консистенции, что ложка в буквальном смысле слова стояла. Владелец этого ресторана, к слову, – большой хитрец. Баснословно дешёвый поначалу, как нам казалось, обед (15 злотых – 150 рублей – за два полноценных блюда; курс польского злотого к рублю – примерно один к десяти), в процессе заказа подорожал вдвое: тонюсенький, на просвет, кусок хлеба – два злотых (в соседней булочной столько стоит целый батон), а чашка «хербаты» и вовсе 80 «деревянных». Так что на русское меню, рассчитанное на туристов, растерявшихся в местных реалиях, клевать не стоит.
С национальной кухней лучше знакомиться в стороне от натоптанных туристических трасс, в маленьких трактирчиках, куда заходят перекусить местные обыватели. Там порции обильны (можно смело заказывать одну на двоих) и баснословно дёшевы по сравнению с российскими ценами (обед на двоих в хорошем ресторане с пивом или вином обойдётся в русские четыре сотни).
И, чтобы закончить «обжорную» тему, упомяну, что многие русские туристы предпочитают в качестве «сувениров» привозить из Польши ...колбасу и мясные деликатесы. Они здесь дей-ствительно очень недорогие и вкусные. А посетить тысячелетнюю Торунь, родину Николая Коперника, и вернуться домой без знаменитых на весь мир торуньских пряников – просто преступление.
О популярности пряников в Польше говорит такая характерная деталь: кадка с тестом для пряников была частью приданого польских девушек. И как утверждает польская поговорка, в Польше всегда славились «гданьская горилка, торуньские пряники, краков-ские панны и варшавские башмачки». Торуньские пряники – «катажинки» – известны с 1640 года. Они бывают двух видов – съедобные и декоративные, типа привычных нам «мукосолек», которые можно вешать на стенку в качестве сувенира.
Даже путешествуя с группой, организованно, я очень люблю отвлекаться от проложенных гидом маршрутов, чтобы посмотреть не только на досто-примечательности, о которых тебе подробно рассказывает экскурсовод, но и по сторонам: заглянуть в разные переулки и тупички, потолкаться в толпе горожан, точно примеряя на себя роль жителя Варшавы, Торуни или Гданьска. Мне кажется, что только так можно почувствовать атмосферу другой страны, оценить её на вкус, цвет, запах...
Поляки – большие аккуратисты. Путешествуя по северу страны на автобусе, мы имели возможность по-смотреть на страну не только поверх страниц рекламного буклета. И лично мне вид небольших, обнесённых ажурными оградами ухоженных усадеб с идеальным ёжиком газонов, вычурно подстриженными кустарниками и непременной статуей мадонны с горящей лампадой перед ней, представляется столь же необходимым для понимания характера страны кусочком мозаики, как и полностью, до мельчайших подробностей, реконструированный по окончании Второй мировой войны исторический центр Варшавы. Город был восстановлен в архитектурных традициях XVI – XVII веков досконально, точно дома со старинных гравюр, обретя по волшебству «плоть», встали на свои положенные места. Патриотизм и архитектурные старания поляков были по достоинству оценены мировым сообществом: исторический центр Варшавы внесён в список охраняемых ЮНЕСКО культурно значимых объектов.
Разноцветные, точно леденцовое монпансье, украшенные графическими рисунками животных или птиц, двух – трёхэтажные дома тесно, без сантиметра зазора, прижались друг к другу. Подобная теснота, узенькие, в два, а то и одно окно фасады, и при этом «вытянутость» зданий вглубь так, что дверь чёрного входа оказывается «прописана» уже на иной, нежели парадный вход, улице, объясняется немыслимой дороговизной земли в центре города. В средние века, когда эти здания возводились, налог на недвижимость исчислялся исходя из ширины фасада. Это характерно и для столичной Варшавы, и для портового, ганзейской застройки (где рынок, вместо привычной площади, вольной рекой растекался вдоль самой длинной торговой улицы) Гданьска.
К слову, у каждого средневекового городка Польши при неком общем архитектурном ритме есть свой, ни на что не похожий лейтмотив. «Изюминкой» Гданьска, одного из городов Троеградья (Гданьск, Гдыня и Сопот расположены столь близко, что перетекают один в другой), являются бесчисленные ювелирные лавочки, владельцы которых бесстрашно выставляют подсвеченные витрины с феерическим количеством янтарных украшений прямо на мостовые. Недаром Гданьск величественно несёт титул мировой столицы янтаря. Торунь невозможно представить без местной «пизанской» башни: она называется Кшива Вежа (кривая башня) – это одна из башен крепостной стены, построенной ещё в XIII веке. С тех пор её вершина отошла от вертикали почти на полтора метра, и местные гиды шутят, предлагая туристам устоять хоть мгновение, прислонившись вплотную к этой стене: тогда, говорят, сбудутся все твои желания. А Варшаву трудно представить без знаменитых варшавских дрожек...
Польша удивляла на каждом шагу не только изысканной архитектурой. Гуляем в Варшаве по Королевским Лазенкам – красивейшему парку с таким ботаническим разнообразием деревьев и растений, что сведущий в этом вопросе специалист просто наплевал бы на все остальные экскурсии и остался здесь, в парке, писать доктор-скую диссертацию... Поскольку мы не ботаники, то просто гуляем, обсуждаем эффектный памятник Шопену, расположенный в центре огромного пруда (Шопен – символ Польши, неудивительно, что в стране только в течение последнего года установлено порядка шестидесяти памятников в его честь). От водоёма, по которому равнодушно плавают закормленные посетителями утки, амфитеатром поднимается зрительный зал. Вытянутые полукругом скамьи отделяются одна от другой строгими рядами кустов роз. Здесь в летний сезон проходят концерты, звучит живая музыка. Даже от воображаемой картинки захватывает дух...
И вдруг прямо по дорожке парка стрелой промчалась необычно яркая, с красными подпалинами белка. Пока тёрли глаза – не померещилось ли, да хватались за фотоаппараты, язычком пламени мелькнуло в ветвях другое животное, за ней и третья рыжуха… Местные обыватели на белок – ноль внимания, симпатичные зверьки давно обжили парки столицы Польши. Их любят, подкармливают, не гоняют. Если сидеть неподвижно, протянув на ладони лакомство, белки осмелеют и возьмут угощение прямо с ладони. На площади перед королевскими купальнями вальяжно гуляют голуби... и павлины. Эти царь-птицы на фоне изысканной, тронутой патиной времени витиеватой архитектуры смотрятся очень органично.
Но самая удивительная встреча с представителями животного мира произошла у нас в Сопоте, приморском курорте, знаменитом одноимённым фестивалем эстрадной песни. Сопот-ский фестиваль зажёг имена Тамары Миансаровой, прозвеневшей колокольчиком «Пусть всегда будет солнце», Анны Герман, Софии Ротару, Аллы Пугачёвой, Ирины Понаровской, многих других звёзд советской эстрады. Да что говорить, в те времена для нас фестиваль в Сопоте был куда круче нынешнего Евровидения. Фестиваль жив и поныне, но изрядно потерял в «весе», теперь в нём участвуют лишь польские исполнители. Но поскольку Лесная Опера, где проходят фестивальные концерты, считается лучшим из сооружений подобного типа в Европе, мы отправились на её поиски.
...Дорога уходила вверх, и с каждым шагом, уводящим нас от знаменитых пляжей, популярнейшей туристической улицы Монтяк, на которой расположены многочисленные магазинчики, бутики и ресторанчики (она, к слову, плавно перетекает в единственный в Европе деревянный мол длиной более пятисот метров, который хищным лезвием ножа врезается в гладь Балтийского моря), Сопот быстро терял лоск и блеск курортной Мекки. Кокетливо подсвеченные здания сменились тусклыми невысокими типовыми застройками, одно преимущество которых, что расположены в ухоженной, с мощными вековыми деревьями парковой зоне.
– Ну и парк, – мы слегка запыхались от долгого подъёма в гору. – Отвернись от освещённых окон, и точно в лесу оказываешься.
– Только диких зверей не хватает, – пошутил кто-то.
Ох, не следовало этого говорить: тут же глаз выхватил в сгущающихся сумерках мощный силуэт. Кабан, братцы, настоящий кабан! Зверь трусил неторопливо и спокойно, точно гулял в зоопарке. Холодок пробежал вдоль позвоночника... К счастью, послышались голоса: нас догонял кто-то из местных жителей.
– Тут у вас кабан гуляет, – сомневаясь, не показалось ли нам, робко обратились мы к подошедшей женщине.
– Один? – спокойно переспросила она и «успокоила». – Вообще-то их здесь много, привыкли. Мы их не трогаем, они – нас.
До Лесной Оперы мы всё-таки дошли, но комплекс оказался закрыт на капитальный ремонт. Полчаса спустя мы вновь присоединились к прогуливающейся, говорящей на разных языках праздной нарядной публике. Не верилось, что рядом запросто также неторопливо гуляют дикие кабаны.
Одно из ярких впечатлений от путешествия по «средневековой» Польше оставило посещение Мальборка. Этот самый огромный в Европе замок из красного кирпича, считающийся великолепным образцом военной архитектуры средневековой Европы, раскинулся на площади в 21 гектар. Он был построен более семисот лет назад рыцарями Тевтонского ордена. Монументальнейшее сооружение с толщиной стен до трёх метров возводилось на протяжении полутора веков и было столицей Тевтонского ордена. Поскольку рыцари, носящие чёрный крест на белом плаще, больше воевали и участвовали в крестовых походах, нежели смиренно несли божье слово, замок (точнее, три замка, один в другом, построенные по принципу «матрёшки») был готов выдержать любую осаду. За минувшие столетия крепость не раз перестраивали, разрушали и снова восстанавливали.
Вообще посещение таких мест часто наводит на печальные раздумья. Восхищаясь гением строителей, воздвигнувших столь совершенную фортификационную крепость, печалишься варварству других представителей рода человеческого. Тут дело вот в чём. Поскольку после раздела Польши в конце XVIII века Мальборк достался Пруссии, немцы со свой-ственной этой нации тщательностью проводили в замке серьёзную реставрацию, аккуратно восстанавливали архитектурное сокровище после войн и пожаров. А во время Великой Отечественной войны сами же и разбомбили результат своих многолетних кропотливых трудов. Но в 1945-м, когда замок вновь перешёл под юрисдикцию Польши, Мальборк вновь стал восстанавливаться. Сегодня он охраняется ЮНЕСКО, с 1960-го здесь находится музей.
...Пять дней на знакомство с целой страной – конечно, мало. Но, во-первых, всегда есть повод вернуться, а, во-вторых, в мире ещё столько уголков, где хотелось бы побывать... Словом, «нет дороге окончания», как пел известный бард Сергей Никитин.