Рыбинский следопыт

Для начала прочтем сухие строчки служебного представления по итогам семи месяцев этого года: «Личные показатели эффективности работы Малахова Д. В. в раскрытии преступлений в четыре с половиной раза превышают средние показатели сотрудников по отделу и многократно выше показателей городских ЭКЦ области».

– Это не просто высокий уровень, это супервысокий результат, 312 экспертиз за месяц! – комментирует босс.

Сам «Малахов Д. В.» совершенно не приемлет таких оценок:

– С этим я не согласен. Просто у меня больше возможностей, чем у других. Тот же Володя Гуляев, если б работал с «Сондой», мог выдать тот же результат...

Для непосвященных скажу, что АДИС «Сонда­лайт» – это информационная компьютерная система, в которой работает Дмитрий. В его компьютер стекаются криминальные «пальчики» и не только (следы рук – гораздо более широкое понятие) от всех спецов, работающих «на месте происшествия». Каждый нужно закодировать так, чтобы его потом легко читал компьютерный мозг. В формате поиска компьютер из сотен тысяч следов выдаст вероятную сотню, а дальше живой ум, феноменальную память, логику профессионального следопыта уже ничто не заменит. Дима не просто помнит имена и фамилии, следы всех, кто стал фигурантом экспертиз, он хранит в своей памяти информацию о том, как именно действует преступник, как и где оставляет следы. Такое сочетание данных позволяет в сотнях преступлений увидеть целую авторскую серию, разгадать инкогнито соучастников или, наоборот, подтвердить непричастность. Для Малахова все это элементарно, потому что он кроме кропотливой работы эксперта, оператора АДИС выполняет еще и обязанности техника­криминалиста, выезжая на место преступления в дежурные сутки.

Невероятно, но факт – выездов на осмотры места происшествия у Димы вдвое больше, чем у коллег, при высочайшем результате по качеству экспертиз. После его осмотра впоследствии горячие следы непременно заговорят и станут доказательствами.

Недавно в магазине стройматериалов на Волжской набережной из подсобки украли орг­технику, а также сумку с деньгами и документами. Малахов, осмотрев досконально место происшествия, настолько скрупулезно расспросил свидетелей об их действиях и действиях воров, о том, что они слышали и видели, как передвигались, какой рукой открывали двери, в каком месте на зеркале могли оставить пальчики... Потом уехал на базу, а через некоторое время вновь вернулся в магазин и показал его сотрудникам готовые фотографии подозреваемых в краже. Их опознали, а взять уже не составило большого труда.

– А вот еще случай. Квартирная кража. Пропали пылесос и куртка. Разбито окно, входная дверь повреждена, но закрыта изнутри. Как воры попали в коммунальную квартиру на пятом этаже? Через окно? Высоковато... Зачем так рисковать ради всякой ерунды? На осколках стекла я изъял следы рук, отыскал и следы обуви того, кто влезал (или вылезал) в окно. По ним в течение суток опознал некоего Д., которого нашли и в те же сутки доставили в УВД. Мужик сознался, что совершил кражу по заказу мадам Е., молодой соседки потерпевшей по коммуналке, которая очень хотела ей насолить. Интересно, что хитрая гражданка Е. присутствовала при осмотре, по­моему, даже была понятой. Ее окна соседствуют с разбитым окном. Приятели продумали «операцию» заранее – сломали дверь, попали в комнату, потом заколотили сломанный косяк, через дверь Д. вынес вещи, а Е. заперла дверь изнутри и через окно по доскам перебралась к себе в комнату. Отчаянная публика.

Еще один конек Малахова – следы обуви. Преступник может работать в перчатках, не оставляя материала для дактилоскопии, но обязательно наследит неповторимыми подошвами. В конце 2005 года Дмитрий выезжал на место по трем кражам из гаражей. Еще два аналогичных ЧП в другое время отрабатывали коллеги­эксперты. Малаховские экспертизы следов обуви выдали четкую версию – все пять краж совершены одним и тем же человеком, в двух кражах он действовал с подельником.

Справка ЭКЦ ушла в розыск и попала упертому и пытливому «следаку», который вычислил авторов – пацанов. К ним нагрянули с обыском, когда те и не ждали. И нашли ту самую обувь, чьи следы остались в гаражах и рядом. Сначала один из них по фамилии Круглов отпирался, но потом сознался – деваться некуда, улики на все сто. Второго тоже взяли. В уголовном деле – проникновение в гаражи через крыши, угон машин, кража колес, магнитол, дисков...

Бутоследотека, которую тщательно формируют в Рыбинском ЭКЦ, – мощное подспорье для криминалистов. И что удивительно, констатирует Захаров, идентификаций по следам обуви у одного Малахова больше, чем во всей Москве. Не верите? Факт! Просто в столице этому не придают значения, а у нас успешно пополняют доказательную базу.

Дмитрий совсем не мечтал в детстве о карьере конан­дойлевского героя. Закончил авиационный колледж по специальности «наладчик станков с ЧПУ» и твердо решил поступать в финансово­экономический институт. Но едва получил он техникумовский диплом, как ему предложили поработать в ЭКЦ. Четыре­пять месяцев – курс «молодого бойца», и он уже получает право проводить экспертизы.

Понятно, в ЭКЦ без высшего образования не продвинешься. Тогдашний руководитель настоятельно советовал ему поступать на юридический, но Малахов, подумав, сдал экзамены в финансовый, на факультет государственного и муниципального управления. И что удивительно – ни разу за все годы учебы не просил на работе отгулов на время сессии, а закончил вуз с красным дипломом, получив специальность менеджера. Друг, который выучился раньше в том же вузе, уже директор преуспевающей фирмы в губернской столице, звал Малахова работать к себе. Были заманчивые предложения и из администрации. В ЭКЦ не сомневаются – талантливый парень сказал бы свое слово и там. Но восемь лет работы в криминалистике к тому времени сделали из него отличного эксперта. И он остался.

На встречу со мной Дима отвел лишь полтора часа. «Я же в отпуске!» – смеялся он, хотя накануне поздно вечером вернулся из Ярославля, где две отпускных недели проходил стажировку по новой информационной системе «Папилон».

Рыбинские криминалисты убедительно доказали, что криминальные учеты по ведомству должны формироваться не просто для статистики, а в автоматизированной базе, в целом аналитическом комплексе, что называется, «на событие». Фактически необходима новая функ­ция ЭКЦ – тщательный сбор не только материально­следовой, а всей информации о способе, характере, почерке и особенностях действий преступника на месте происшествия. Для Захарова, Малахова и их коллег это уже аксиома. Почему рыбинцы так продвинулись, почему столь заманчива эта трудная работа? Дмитрий объясняет это просто:

– Наверно, потому что у нас нет солдафонства, банального «ты начальник – я дурак». Мы – коллеги в работе, и каждый работает на общий результат.