Русские, но не красненькие

ЗИНОНА

Зинона – из Аргентины. Вот история ее семьи. Братья Качаловы (один из них – дед Зиноны) приехали в 1900 году в Аргентину с Западной Украины. Им предложили взять землю в новых, необжитых местах. Так украинцы попали в самые настоящие непроходимые джунгли. Первое время пришлось жить в дикой природе – домов не было. Но не было и пути назад. Через два года на имя каждого записывали обработанную землю, и за нее уже надо было платить небольшие налоги. Эмигрантская компания была многонациональна: немцы, итальянцы, поляки, китайцы, белорусы, украинцы. Жили дружно. Иначе было бы не выжить никому – даже дерево, ствол которого не обхватить руками и крупному мужчине, одному не срубить и дом не построить.

Отец Зиноны приехал сюда в 1926 году. Родился он в крестьянской семье под Барановичами. Родители были небогаты, а когда все немногое, что имели, раздали в приданое дочерям, холостой 27-летний Константин остался ни с чем. Вот и решил за компанию с другом поехать в далекую Аргентину. Мать убивалась, плакала, просила не оставлять их – ведь больше никогда не увидеться, но сын свое решение не изменил.

В Аргентине искал русскую жену – эмигранты старались создавать семью только со своими. Константин женился на Михалине, вместе они стали работать на своей ферме. Веру не выбирали – детей крестили те священники, которые приезжали. Поэтому в одной семье оказалось так, что Зинона – православная, а ее родные сестры – католички. Отец много рассказывал именно ей о России, и дома родители говорили по-русски. Работать им приходилось много – все богатство семьи было только в земле. Отец тосковал по Родине, часто пел русские песни.

«Волга, Волга, мать родная...» – красивым баритоном выводил он, а по щекам текли слезы. Эту картину из своего детства Зинона запомнила навсегда. А когда приехала в Ярославль, увидела ту самую Волгу, о которой с таким чув-ством пел отец.

Не забывалась в Аргентине и украинская кухня – отец перепробовал все растущие в их местности травы и нашел, из какой можно варить борщ, отдаленно напоминающий украинский, который готовила его мама. Национальную культуру свято хранили все эмигранты – создавали общины, где собирались, говорили на своем языке, соблюдали обряды родных стран. 30 национальностей – общин немногим меньше. В уставе русской общины записано, что членами ее могут быть русские, белорусы и украинцы. Есть в Аргентине и другие украинские общины – выходцев с Западной Украины называют «бендеровцами», их отличает тот же национализм, что и их родственников на покинутой Родине. Русская община в Буэнос-Айресе – совет-ская, можно сказать – пионер-ско-комсомольская. Живут с теми идеалами и песнями, которые были в СССР. «Красненькие», – с улыбкой говорит о них Зинона.

С мужем Зинона познакомилась в городе Обера, его родители тоже были с Украины. Дорога в Аргентину многих эмигрантов третьей волны лежала через Сибирь. Сюда бежали после сталинских лагерей, так попала в Аргентину и семья мужа. «Почему их туда посылали, вы не знаете?» – и сегодня с удивлением спрашивает Зинона, надеясь узнать что-то новое о прошлом своих родственников. Историю России стала изучать в год 1000-летия крещения Руси. Местный священник попросил ее помочь в подготовке к этой дате, Зинона в процессе работы попала в российское посольство, познакомилась с консулом. Он так уговаривал ее работать вместе, что Зинона согласилась. Вот тогда и «заболела» Россией окончательно.

Главным делом жизни стало сохранение памяти о далекой Родине и налаживание связей с соотечественниками в России. В 1987-м Зинона возглавила русскую общину. В следующем году она первый раз приехала в Россию. Нашла на родине отца восемь сестер и брата. Радость была безмерной. Когда вернулась, начала учить русский язык и историю страны – ежегодный большой праздник общины теперь готовила она. Дети (их у Зиноны трое – две дочери и сын) даже обижались: «Мама, ты говоришь только о России». Они по-русски говорят мало – в аргентинской школе за чужую речь всех дразнили «поляками». Но когда уже взрослыми людьми побывали в России, полюбили ее так же, как и Зинона.

А вот внуки язык уже не знают совсем. «Сейчас моя главная задача – научить рус-скому пятилетнюю внучку»,– делится своими заботами Зинона. Девочка хотя и знает всего несколько слов, но с гордостью говорит: « Я – русская». И Зинону называет по-русски – бабушка. Только хватит ли на свою внучку времени, если еще нужно столько сделать и успеть в общине? Зинона организовала обмен студентами между вузами Аргентины и России. В Белоруссию отправила учиться ребят из Миссиониса. Декан из Минска попросил привезти из Аргентины своих, с белорусскими корнями. Зинона честно выполнила просьбу. Но у будущих студентов белоруской была только мама, а папа – китаец. Когда ребят увидел декан, удивился – не похожи они на белорусов. «Кого вы нам привезли!» – возмутился он. Объяснила, что мама у них – Кривоносова, белоруска. Ребята и сейчас учатся в Минске – что же делать, если теперь все эмигранты так перемешались.

И Волковский театр принимала в Аргентине эта удивительно энергичная женщина. Вспоминает, что даже сон потеряла от волннения, когда готовила гастроли. Ведь надо было найти деньги на дорогу, гостиницу, питание. Нашла людей, которые согласились помогать. Вспоминает, что вместе с вечерней молитвой говорила: «Господи, я в твои руки все отдаю, потому что сама я ничего не смогу». Но она смогла – гастроли прошли прекрасно.

Теперь Зинона Забчук – почетный консул посольства РФ в Аргентине. Дружба будет продолжаться.

ЖУЛИО И НИНА СЕЗАР

Жулио и Нина приехали на фестиваль из Бразилии. С волковцами они подружились во время гастролей нашего театра. Ярославцам нужны были переводчики, и эта симпатичная семейная чета пришла на помощь. Их чистый русский удивляет только до тех пор, пока не узнаешь, что Нина до 1976 года была москвичкой, а Жулио учился и работал в Москве 15 лет. И хотя по образованию он геолог, в России стал журналистом, работал в бразильской редакции госкомитета по радиовещанию. Сам писал репортажи о России, сам их читал в эфире. Со своей будущей женой познакомился в Москве, в столице родилась и первая дочь. В Бразилию уехали в 1976 году. Поначалу Нина очень тосковала. Но любовь к мужу оказалась сильнее, чем к Москве. Теперь думает, что здесь уже жить не смогла бы. Теплая Бразилия, ее приветливый народ стали родными.

После перестройки они впервые так надолго приехали в Россию. «Для меня оба времени прекрасны – тогда я был молодым, но и теперь хорошо, я очень люблю Россию», – говорит Жулио. Хотя они оба отмечают, что жизнь здесь стала очень дорогая. Удивили их и московские магазины. «Есть магазины – словно музеи. Все блестит и сверкает, но нет желания даже входить, атмосфера нехорошая», – замечает Нина. Поразило их и то, что дома в Москве за время их отсут-ствия стали как крепости. Удивляются стоимости жилья в России. Отмечают, что гораздо хуже стало телевидение – нет познавательных программ, пропали хорошие мультфильмы, а шоу откровенно слабые. В общем, хотя они у нас гостили немного, кое-что о нашей жизни поняли. Но любое критическое замечание сопровождают словами: «Россия – прекрасная страна, мы всё здесь очень любим».

Оба всегда рады любой возможности пообщаться с русскими. Нина и Жулио с теплотой вспоминают свою встречу с волковцами. Нина работала не только на спектаклях, но и на уроках театрального мастерства. «Как профессиональны ваши преподаватели, как приятно и интересно было переводить их занятия», – вот главное впечатление от ярославских театральных мастеров. В Бразилии скоро откроется русская театральная школа, преподавать в которой будут только ярославские актеры и педагоги. Этот вопрос сейчас решается на уровне правительства. На сегодняшний день в Бразилии уже работает русская балетная школа Васильева и Максимовой. Треть музыкантов в стране – тоже из России. Культуре государство уделяет большое внимание – дают дотации на билеты в театр, на концерты, их цена доступна всем. Симфонический оркестр ездит не только по отдаленным районам, но играет даже на пляже. «Если не очень понимают музыку – все равно идут на концерты», – говорит о бразильцах Жулио. Но к приезду ярославцев на гастроли в Бразилию даже они относились поначалу скептически, что можно понять из спектакля на чужом языке? Кто пойдет на русский театр?

Волковцы, к удивлению переводчиков, покорили всех бразильских зрителей безоговорочно. И зал национального театра был полон. И актеров вызывали «на бис». И языковой барьер не стал тем камнем преткновения, о который бы разбились взаимная симпатия и желание подружиться.