Одна такая жизнь

Мужу скоро будет 80 лет, а он всё звереет, водку всю жизнь любит, деньги мне никогда не давал, не даёт, хотя и работает, и пенсию получает. Я детей растила, как могла, он их видел мало, когда учились – в школе не бывал. Не сказать, что он полный пьяница, но очень большой самолюб, упрямый, злой человек. Прожили мы с ним 57 лет, но доброго слова я от него не слышала и по имени он меня мало называл, всё курва, лярва, да стерва. Стану детям жаловаться, а они отвечают: мы видели, как свёкор над семьёй издевался, а чего от отца ждать. Надо было от него давно уходить... Теперь­то я поняла, какая дура была. Что мне делать? Я больше так жить не могу, руки на себя наложить – греха боюсь».

Шесть страниц печального текста, фамилия, адрес. А чем помочь человеку? После войны она завербовалась «на торф». Поблизости в частном домишке жила семья её будущего супруга: отец, мать, три брата и дед. Мать болела, в доме нужна была работница. Вот и позвали они девушку из общежития в свой домишко. Старший сын был тогда в армии, а когда приехал в отпуск, устроили свадьбу. В большой семье работал один свёкор, и пил хорошо. Но после военных лет невестке всё равно казалось, что она попала в рай. Работать умела, младшие братья её любили, свёкор не обижал. А она куску хлеба была рада, в войну на одной крапиве жила. Но вот к мужу за все годы так и не смогла «приладиться». Картошку курам сварит, муж ругается – надо чтобы не разваривалась, собаке тоже не так приготовила. «Сам от картошки отказывается, макароны не ест, лук с огурцами не любит, салаты не признаёт. Доброго слова ни за что не заслужила. Муж всю жизнь только себя любил, никого другого не признавал, себя во всём считал правым. А уйти мне было некуда – две дочки и сын, и совета не у кого спросить, вокруг были чужие люди. Как пришёл муж из армии, и начался ад. Здоровья у меня совсем не стало – семь раз была оперирована. Только молитва помогала всё это перенести. Вот теперь плачу и думаю, за что меня Бог наказал такой судьбой?»

В гости приглашает пожилая женщина, о помощи снова просит. А история её, думается, содержит самый важный вопрос – о краткости и неповторимости жизни, о её ценности, которую часто осознаёшь только в конце пути. В молодости всё кажется бесконечно, поправимо или подчинено какому­то тайному смыслу. Потом приходит осознание: прошла жизнь мимо.