Волшебная палочка, где ты?

– Волшебная палочка, – объяснила Ксюша, – чтобы делать добро, помогать бедным.

– А кто бедные? – спросила я.

– Это те, у кого нет крыши над головой...

– Ну тогда мы­то не бедные, – вздохнула Лариса Алексеевна и добавила: – Для меня самое мучительное, когда они просят купить мороженое, а у меня нет денег.

О многодетной семье Бурмистровых рассказала нам Евгения Яковлевна Пенькова, пенсионерка, бывшая начальник Ларисы по чертёжному отделу на заводе топливной аппаратуры. Она с большой озабоченностью говорила о семье, где восемь детей, живущей в крошечной двухкомнатной квартире. Но нам с ними встретиться долго не удавалось – как ни позвоню, всё схожие ответы: давайте отложим на неделю, сейчас сын болеет или с дочерью к врачу идти надо. Иногда случалось улучить момент, когда больных не было, но звонкий детский голос неизменно сообщал, что мама дома, только спит. При этом в квартире слышался такой гомон, что заснуть мог только человек, у которого ноги подкашивались от дел.

Наконец, встреча состоялась. Лариса возила свою прин­цессу с косой ниже пояса и чёрными глазами в обрамлении густых ресниц в больницу, и дорога их проходила мимо нас. Именно эти глаза да ещё проблема с позвоночником у дочери сейчас выдвинулись на первый план.

Ларисе – сорок лет, она в расцвете женской зрелости и обаяния. Выросла един­ственным ребенком в семье строителей. Баловать дочку им особенно было некогда, но и предугадать её судьбу не могли. Когда родились второй, третий внуки, радовались, когда шестой, седьмой, восьмой – ужасались. Впрочем, Лариса давно испытала на себе раздражённую реакцию и со стороны чужих людей. Особенно наглядно это видно у женщин, хотя бы и самых небольших начальниц. Наличие до пяти детей ещё как­то воспринимается с интересом, а дальше стандартное недоумение: «Зачем столько нарожала?»

За годы своих довольно частых контактов на разных уровнях власти Лариса Алексеевна ни разу не встретила доброжелательного одобрения, заботливого уважения. Только раздражение: нарожала, а теперь просит то квартиру, то денег... Как будто свитер связала и хочет его пристроить. Ведь человека подарила миру. После таких со скрытой обидой сказанных слов как­то даже неловко дальше расспрашивать: почему всё­таки решилась она на такую нелёгкую судьбу. Но Лариса отвечает спокойно:

– Не по религиозным или каким­то другим мотивам. Просто так сложилось.

И вот сын Андрей уже второкурсник сельхозакадемии. Хотел на психологию в Демидов­ский, но не получилось поступить на бюджетное место, пришлось согласиться стать стипендиатом пригородного хозяйства. Дочери Александре 14 лет, умная, ленива в учёбе, в быту – сгусток энергии, без неё – в семье покой. Володя – четвероклассник. Любознателен без удержу. Поэтому все шишки его. В том числе и очень серьёзные – глаз в стрельбе с дротиками повредил. Нужны три тысячи рублей на операцию, которых нет. Страховая медицина, считает Лариса, помощник неважный – из восьмерых только трое могут рассчитывать на бесплатные лекарства: Костя, Илья и Вика – им меньше шести лет. Для Ксюши, которая любит рисовать принцесс, для её красивых глаз нужны особые очки, а они недешевы. Где найти деньги? Это каждодневный вопрос.

Вообще получать какие­либо блага Бурмистровы не привыкли. Да, учащиеся бесплатно питаются в школе, ездят по городу, семья пользуется жилищной субсидией и льготами по коммуналке, к первому сентября по решению губернатора школьники получат по 700 рублей в подарок. Из первой стипендии Андрей купил малышам DVD со «Смешариками». Изредка бывают совсем неожиданные подарки. Несколько лет исправно служит стиральная машина, полученная от завода, две путевки нынче выделила в лагерь отдыха поликлиника номер два, а 1 июня вдруг приехали гости­энергетики – представители коллективных шефов, учрежденных в области по постановлению губернатора, с играми, учебниками и 600 руб­лями.

А в обычное время бюджет семейства, говорит Лариса, складывается из 12 тыс. рублей – зарплата отца, стипендия Андрея, «детские» деньги находящейся в декретном отпуске матери. Отпуск, кстати, заканчивается, об этом Лариса думает с ужасом. Чертежников заменили компьютеры, отдел почти целиком перевели за Волгу, что ей предстоит? Домашние хлопоты при ней останутся: две ежедневные заправки в стиральную машину, уборка – комнату вымоешь, в другую перейдёшь – снова захламлено. Сразу всех за стол не посадишь – обедают в две очереди. Чтобы найти сравнительно спокойное место, тихоня Ксюша со своими принцессами часами сидит наверху двухъярусной кровати.

Хорошо, считает Лариса, что потолки высокие – две кровати поставили с полатями. «Хрущёвка» явно не для таких семей. Давно устали взрослые, Андрей как­то заверил мать, что жениться долго не будет – через его руки и так все младшие прошли.

Жилищная и финансовая проблемы в многодетной семье с годами только усугубляются. Правительство много говорит о важности демографической политики, о проектах, которые укрепят будущее нации. Обещают беременным и роженицам поднять пособие до 26,4 тыс. рублей в месяц. Но вот говорим мы о крыше для Бурмистровых с главой Фрунзенского района Александром Михайловичем Соколовым, которого глубоко уважаю за дела и отзывчивость. Обязанность заботиться о таких, как Бурмистровы, действительно лежит на местных органах. Но законы встают на пути. Надо семью признать малообеспеченной (будто невооруженным глазом этого не видно!), найти место среди очередников (хотя семей с восемью и более детьми во всей области тридцать, а во Фрунзенском районе – одна), а воспользоваться кредитом – разве что внуки въедут в новый дом.

Да и всякие справки собирать – это сколько раз услышишь знакомое: «Зачем нарожали?», сказанное с таким же раздражением, как привычное уже: «Понаехали!»

К сожалению, глава не смог принять Ларису Бурмистрову в назначенное по нашей просьбе время, переадресовав ее к сотруднику жилищно­коммунального отдела. Та вначале приняла ее приветливо, а потом недовольно вспомнила:

– Вы та, у которой неуплата за квартиру была 28 тысяч рублей?

Неуплаты давно нет, но о семье руководящая дама больше ничего не помнила.