Ярославская областная ежедневная газета Северный Край, пятница, 18 января 2002
Адрес статьи: http://www.sevkray.ru/news/8/28237/
рубрика: Медицина
Иван Суриков
1841 – 1880 Между Ярославлем и Угличем – районный центр Большое Село. Там теперь закрепилась именная, личностная столица народно-глубинного русского поэта Ивана Захаровича Сурикова, поскольку деревеньки Новоселово на реке Юхоти, где он родился, давно не существует. Она осталась навечно в знаменито-хрестоматийных строчках: «Вот моя деревня; Вот мой дом родной; Вот качусь я в санках По горе крутой...» Крепостнически-бедняцкая доля так и не дала выходцу из лесной глуши по-настоящему встать на житейское крыло. С восьми лет мальчик в Москве – помогает батьке в мелкой лавочной торговле. От соседей и знакомых выучился грамоте; полюбил читать книги, затем и сам стал писать стихи. Творческому становлению помогли добрые издатели и поэт некрасовской школы Алексей Плещеев. Суриков пробовал работать переписчиком, наборщиком в типографии – по слабости зрения пришлось эти дела оставить. Его пожизненным уделом стала собственная железоскобяная лавочка-мастерская на краю Москвы. Там человек добывал свой скудный хлеб, урывочно создавал свои глубоко душевные стихотворения, изо дня в день среди холода, сырости, копоти обретал неизбывную чахотку. После третьего издания стихотворений (1877 г.) заимел немножко деньжонок – поехал на кумысное лечение в самарское Заволжье, затем в Ялту. Организационно объединил писателей из народа в так называемый Суриковский кружок. Уверенно владел украинским языком, переводил из Тараса Шевченко. Дружил с Леонидом Трефолевым. Истинно народными песнями стали суриковские произведения «Степь» (о замерзающем ямщике), «Рябина», «Доля бедняка», «Толокно». Умер в Москве в год сооружения опекушинского памятника Пушкину. Похоронен на Пятницком кладбище, где покоится и его мать. Рябина «Что шумишь, качаясь, Тонкая рябина, Низко наклоняясь Головою к тыну?» – «С ветром речь веду я О своей невзгоде, Что одна расту я В этом огороде. Грустно, сиротинка, Я стою, качаюсь, Что к земле былинка, К тыну нагибаюсь. Там, за тыном, в поле, Над рекой глубокой, На просторе, в воле, Дуб растет высокий. Как бы я желала К дубу перебраться; Я б тогда не стала Гнуться и качаться. Близко бы ветвями Я к нему прижалась И с его листами День и ночь шепталась... Нет, нельзя рябинке К дубу перебраться! Знать, мне, сиротинке, Век одной качаться». * * * Пройдет и ночь, пройдет и день, Пройдут недели и года, Как полем облачная тень, Пройдут – и нет от них следа. Пройдет и жизнь, исчезнешь ты, Исчезнут все твои мечты... И для чего, Бог весть, ты жил – И ненавидел и любил?.. И тайна вечная творца Все будет тайной без конца. * * * Всю ночь кругом метель шумела И только смолкла пред зарей; Поутру сад стоит весь белый, Окутан пышной пеленой. Идешь двором – и тонут ноги, В снег рыхлый вязнут глубоко; Ни грусти в сердце, ни тревоги, - Идешь, и дышится легко. Рубрику ведет поэт Василий ПОНОМАРЕНКО.