Ярославская областная ежедневная газета Северный Край, четверг, 02 декабря 2004
Адрес статьи: http://www.sevkray.ru/news/8/47226/
рубрика: Медицина
Автор: Лариса НИКОЛАЕВА.
Он был предложен в минувший понедельник ярославской публике антрепризой Людмилы Гурченко, продюсером которой является Сергей Сенин, муж актрисы.
Спектакль «Случайное счастье милиционера Пешкина», поставленный одним из зачинателей отечественной антрепризы Андреем Житинкиным, можно назвать вариацией на тему «Ревизора» Гоголя. Только в финале зрителя ждет хеппи-энд. Препарированный оригинал классика мог бы выглядеть так: Хлестаков на самом деле оказался ревизором, женился на дочке городничего и осчастливил благородное семейство. Чем не замечательный финал и чем не рецепт счастливой жизни? Как сказала одна неискушенная зрительница: «Люблю, когда все хорошо заканчивается». Да и в целом публика осталась довольна. Простодушно смеялась над шутками, иногда пошловатыми, аплодировала чуть ли не каждые пять минут, вслух и довольно громко комментировала происходившее на сцене. Это уже своеобразный рецепт удачной постановки для режиссеров, подвизавшихся на ниве производства антрепризного продукта. Несмотря на участие в спектакле суперизвестных артистов, зал, что удивило, отнюдь не был набит битком: все-таки Гурченко и Шакуров – по-настоящему звездный дуэт. До сих пор вспоминается их блестящая игра в фильме «Любимая женщина механика Гаврилова», хотя прошло уже больше 20 лет после выхода ленты на экраны. На этот раз актеры тоже играли замечательно. Сергей Шакуров был убедителен в роли этакого глуповатого, но весьма щепетильного мента, который, попав в театр, вдруг понял, чего ему не хватало в этой серой, тоскливой жизни. Решив «заняться искусством» в отдельно взятой ячейке общества, он даже не побоялся сходить в библиотеку и взять комедию Гоголя, которую с момента издания книги никто в отделении не читал. Жену Пешкина, прямо признающую свою семейку ненормальной, но принимающую участие в причудах мужа, великолепно сыграла Людмила Гурченко. Увы, актерская игра осталась единственным достоинством постановки. Сама пьеса оказалась слишком уж незамысловата, если не сказать примитивна. К середине спектакля захотелось, чтобы он поскорее закончился. Финал, где вместо немой сцены «танцуют все», стал избавлением от действа, оставившего ощущение пустоты. В этом избавлении, кстати, тоже заключалось счастье. По крайней мере для некоторых зрителей.