Издевательство в особо... мелких размерах

да к тому же и «белая».

Весной – оЧередь, осенью – деньги

На четвертом этаже здания (в самый раз для пенсионеров, которых в очереди оказалось подавляющее большинство) клиенты давно канувших в Лету финансовых компаний гуртом толкались на узкой заплеванной лестнице в надежде в один из двух отпущенных в неделю дней добраться до заветной двери конторы с загадочным для многих названием – ГУП «Ярославский удостоверяющий центр». Клиентов, в том числе и иногородних, сотрудники этого самого «центра» приглашают с некоторых пор по вторникам и четвергам с 10 до 16 часов (перерыв на обед – с 13 до 14). Очередь к двери практически никто не регулирует и не контролирует, поэтому здесь нередки не только словесные перепалки, но и чисто конкретные стычки одуревших от многочасовых простаиваний «физических лиц». Примерно на двести человек есть лишь несколько скамеек. А народ пожилой. Поэтому далеко не все смогли выдержать: чертыхаясь, матерясь, многие спускались вниз и больше в этот день не появлялись.

Добавим, что прежде, чем выйти на финансово-финишную прямую четвертого этажа, претенденту на получение застарелых долгов необходимо предварительно пройти через горнило одного из судов Ярославля (в зависимости от местонахождения в свое время респектабельно-воровских структур типа БД «Апостол», ПФК «Кондор», «Гефест» и проч.) и обзавестись там судебным решением. Затем надо еще сделать ксерокопию 2, 3, 5 и 19-й страниц паспорта и документов, подтверждающих факт внесения денежных средств: договора с финансовой компанией, операционной книжки, сертификата, акции и т. п.

Вышеупомянутая «финишная прямая» – это очень сильно сказано. Какая там прямая! Ведь прежде чем полузадушенный, заморенный многоходовыми бюрократическими комбинациями клиент сможет «пройти в закрома» (выплата так называемых компенсаций производится из средств Федерального общественно-государственного фонда по защите вкладчиков и пенсионеров), ему предстоит после исполнения всех формальностей за заветной дверью на четвертом этаже сделать рекламную паузу не менее чем на пять месяцев. Иначе говоря, человек, выстоявший сумасшедшую очередь (не с первого и даже не со второго захода), считается лишь прошедшим регистрацию, а что касается денег, то за ними придется приходить не ранней весной, а когда «поникнут лютики», то есть поздней осенью – через пять-шесть месяцев.

Воры на Канарах, а старики ни с Чем

Конечно, хочется узнать: за что бьются люди, какова цена вопроса? А вот какова: «...в размере вклада, но не более 1 тыс. рублей независимо от количества финансовых компаний». Иными словами, если, скажем, вляпался с десяток лет назад на 100 тыс. рублей, то тебе отвалят через полгода после регистрации аж 100 рублей. А если у тебя акций на 5 – 10 «лимонов» в пяти-шести компаниях, то осчастливят целой тысячей, но не более. Ясное дело, отдавали деньги проходимцам люди добровольно, но к этому их подталкивала реклама на государственном ТВ, между прочим. Кое-кого из жуликов, конечно, поймали, но что толку?

Из бесед со многими вкладчиками в этот первоапрельский день узнал, что их родственники, вложившие в начале девяностых в шустрые компании последнее, продав мебель, фамильные тарелки и даже квартиры, просто не дожили до «счастливых» дней 2004 года.

– Моя жена вложила в этот чертов «Апостол» 3 миллиона и еще на мое и сына имя по 500 тыс. рублей, – говорит инвалид Великой Отечественной (сержант сражался с фашистами на 1-м Украинском фронте) Александр Васильевич Чаркин. – Мы с супругой в 1995-м ходили в офис «Апостола» на Московский проспект, чтобы узнать о судьбе своих вложений, а нам отвечали: «Наш представитель в Москве решает вопросы».

Супруга Чаркина, Валентина Александровна, так и не дождалась «решения» – умерла в 1996 году. Через восемь лет после ее кончины пришла повестка из Красноперекопского суда: мол, милости просим за судебным решением по вашему иску.

– Уж давно перестали надеяться, поэтому еле документы сыскали, – продолжает А. В. Чаркин.

Мы пожелали ветерану удачи, и он, еле передвигая ноги, направился к заветной двери, где ему (если дождется нынче очереди) пообещают выплатить тыщу через пять-шесть месяцев.

Сиротливо стоящая в стороне женщина лет шестидесяти неторопливо перебирает документы. В руках у нее «Договор займа № 6503. Брокерский дом «Апостол», именуемый в дальнейшем «Заемщик», в лице Главы Совета Директоров (все с большой буквы, как же-с) Бурмистрова Вадима Олеговича, 21 сентября 1994 года с гражданкой Риммой Николаевной Черняевой, именуемой в дальнейшем «Заимодавец», заключили договор о нижеследующем: заимодавец обязуется передать, а заемщик принять деньги в сумме 200 тыс. рублей. Договор заключается на срок с 21.09.94 до 20.12.94».

Далее черным по белому записано, что, дескать, на срок действия договора заимодавец теряет право пользования и распоряжения суммой займа, но зато заемщик по истечении срока действия договора не только вернет заимодавцу сумму займа, но и обязуется «выплатить процент по займу из расчета 245 процентов годовых». Щас! Прошло с тех пор десять лет. Никаких процентов Черняева, естественно, не получила. Ну вообще ни копейки! «Глава совета» в свое время из Ярославля сбежал, был объявлен во всероссийский розыск. Изловлен, заключен в тюрьму. Но еще до отсидки, помнится, Вадим Олегович, заемщик то есть, пытался пролезть в депутаты. Ключевым лозунгом возглавляемого Бурмистровым «Апостола» был: «Русские деньги – для русских людей». Огромный рекламный щит висел на растяжках в самом оживленном в Ярославле месте – на Октябрьской площади при въезде на мост.

От власти – народу

Еще был персональный слоган кандидата в депутаты Бурмистрова: «Я человек богатый, и мне ничего не надо, поэтому я сосредоточу усилия на достижении блага для простых людей».

Сосредоточил. И вот теперь, десять лет спустя, пенсионерка из Рыбинска Р. Н. Черняева стоит на четвертом этаже здания, где расположен департамент социальной защиты, чтобы получить от заемщика, наобещавшего в свое время горы золотые, хотя бы эти несчастные 200 рублей. Без всяких, конечно, процентов.

– Приезжала в прошлый вторник, нас собралось человек четыреста, – говорит Римма Николаевна. – Разбили по алфавиту на две группы, предупредив, что на всех не хватит времени, так что, мол, вторая половина может расходиться по домам. Поскольку моя фамилия на «Ч», пришлось ни с чем возвращаться в Рыбинск. Через неделю я постаралась прийти пораньше, но многие оказались пошустрее, так что я опять на задворках. Уже проездила туда-сюда сумму, которую мне обещают в конце года. Иногородних немало, так неужели нельзя организовать оформление регистрации на местах?

Совершенно очевидно, что на наших глазах происходит очередное издевательство над старыми людьми. Потому что миллион «ельцинский» и тысяча нынешняя, обугленная дефолтом 1998 года, – это, как говорят в Одессе, две большие разницы. А еще этот издевательский зазор в полгода между регистрацией и собственно получением крошечной милостыни...

...Тот самый сержант, инвалид Отечественной войны, пришедший получить обесценившиеся рубли за себя, сына и умершую супругу, 1 апреля так и не дождался своей очереди. Еще до обеда ушел. Сердце прихватило у почти 80-летнего ветерана.