Возьмите ребенка в добрые руки

Ярославцы Владимир Ильич и Ирина Юрьевна Хлебниковы – опекуны, как говорится, со стажем. Приютить осиротевшую девочку их сподвигли не призывы государственных мужей или какая­то акция, а добрые и отзывчивые сердца. В их двухкомнатной квартире на улице Урицкого за чашкой чая и состоялся наш разговор. Пока хозяйка хлопотала на кухне, я осмотрелась: в доме порядок, чистота, уют. Гравюры на стенах, многочисленные книги – молчаливые свидетели того, что хозяева – люди со вкусом и широким кругозором.

Нашу беседу Ирина Юрьевна начала с рассказа о судьбе опекаемой ими одиннадцатилетней Илоны.

Семь лет назад у девочки погибли родители. Причем очень страшно. Отец, вьетнамец, из ревности убил ее мать, а потом повесился. Надо ли говорить о том, что разыгравшаяся на глазах четырехлетнего ребенка трагедия не прошла бесследно для девочки и нанесла ей серьезную душевную травму. Бабушка с дедушкой по линии матери работали на далекой Камчатке, куда и забрали внучку из общежития на Красноборской, где жила Илонина семья. Но на этом мытарства сироты не закончились. Дедушка вскоре умер, а бабушке опекать Илону не разрешили из­за пристрастия к «зеленому змию», от которого в итоге она и скончалась.

Вот тогда­то Хлебниковы, приходясь Илоне дальними родственниками, как говорится, седьмая вода на киселе, ни минуты не сомневаясь, приняли девочку и в свою семью, и в сердца.

С оформлением опекун­ства у Владимира Ильича сложностей не было – взял справки о состоянии здоровья, а также из психо­ и наркодиспансеров, что асоциальным типом не является, и – пожалуйста, получите внучатую племянницу.

– Нам ее буквально выслали, – рассказывает Ирина Юрьевна. – Илонка была на опекунстве у соседки, совершенно чужой женщины. Она­то девочку в дорогу собрала и отправила на родину самолетом! Если не считать кое­какой одежонки, настоящую бесприданницу. Двухкомнатную квартиру на Камчатке ни обменять на Ярославль, ни продать выгодно не представлялось возможным. Еле­еле за 150 тысяч нашли покупателя. Эти деньги положили девочке на книжку.

Уже в Ярославле Хлебниковы тяжело и долго исхлопатывали для ребенка граждан­ство – это тема для отдельной статьи. Словно из дальнего зарубежья приехала девочка. Пришлось на высокопоставленных чиновников выходить, чтобы к Ирине Юрьевне внучатую племянницу мужа в квартиру прописать. В родном городе поступила Илона в школу и учится, кстати сказать, на одни пятерки.

Бабушка с дедушкой, так девочка называет своих опекунов, постоянно с ней занимаются, в школу провожают – не дай бог что по дороге с ней случится! В общем, беспокоятся, как о собственной дочери (которая, кстати, давно выросла и живет со своей семьей в Николаеве).

А два года назад довелось Илоне и ее опекунам пережить настоящую драму. Посещая плавательную секцию в бассейне, на одном из занятий девочка... утонула. Заметил ее на дне какой­то мальчик. Вытащили, «скорую» вызвали. Работники бассейна бегали мимо Ирины Юрьевны и ничего ей не говорили, но и к девочке не пускали. Тогда бабушка буквально прорвалась в медпункт.

– У меня от волнения спина отнялась и давление подскочило, думала – умру! Там как могла держалась! – делится она пережитым. – Спасибо врачам «скорой» – откачали!

Но Илона потом целый месяц пролежала в реанимации детской больницы № 3. А Ирина и Владимир все эти тридцать дней дежурили у ее кроватки. Такие стрессы, конечно же, без последствий для опекунов не прошли. С тех пор у Ирины Юрьевны гипертония и сердечко пошаливает.

– Видите, что получается, – продолжает она с горечью в голосе, – усыновив ребенка, мы с вами не только материально за него отвечаем, но и здоровье свое, а это самое драгоценное, что есть у человека, хочешь не хочешь, тратим, теряем. А от государства взамен получаем лишь бесконечные проверки, не истратили ли новоявленные родственнички детские день­ги? Специалистам по охране прав детства вынь да положь ежемесячный отчет, на что они пошли. Обидно – такое недоверие!

Но хочешь не хочешь, а приходится опекунам ежемесячно заполнять одни и те же графы. Про пенсию по потере кормильцев Хлебниковы пишут: «Лежит на книжке, не тратится». Про опекунские 4496 рублей – купили еду, фрукты, овощи, учебники, колготки и т. д. И так все до копеечки. Приходят проверяющие каждый месяц, хоть и с добрыми намерениями, да для Илоны эти визиты лишний раз напоминают, что приемная она. А тут давно уже настоящая дружная, благополучная семья. После очередного такого проверяющего девчушка, со страхом заглядывая Ирине Юрьевне в глаза, даже спросила как­то: «Бабушка, ты меня не отдашь?!»

Тут Илонка, словно почув­ствовав, что речь идет о ней, выглянула из своей комнаты, и мы пошли знакомиться. Там на письменном столе аккуратными стопочками разложены тетрадки и новенькие учебники, купленные к следующему учебному году. Альбомы и краски – она неплохо рисует. Юная художница похвасталась лучшими своими произведениями, выполненными на ватмане – это поздравления для бабушки – с 8 Марта, а для дедушки (он бывший военный) – с Днем Победы. Причем оба плаката украшены стихами ее собственного сочинения. Здесь же лежала раскрытая книжка «Повесть о настоящем человеке».

– Ее бабушка мне посоветовала. Очень интересно, – доверительно пояснила черно­глазая девчушка. И стала рассказывать, как в прошлом году впервые побывала с бабушкой на море. – Я не думала, что оно такое большое. Я в него влюбилась просто. И привезла много ракушек и бутылку с морской водой. Вон она стоит на журнальном столике.

Разговорившуюся Илону было не остановить. Поведала еще и о семейной традиции – каждую субботу готовить что­нибудь вкусное – «царские обеды». И про то, как в первый ее учебный год в этой семье, проснувшись 1 сентября, она увидела на люстре разноцветные шары с надписью «Поздравляем!» Не преминула любительница обновок, как, впрочем, и все девчонки, покрасоваться передо мной в новой зимней шапке из рыжей лисы. Богатой и нарядной.

Когда мы вернулись на кухню, Ирина Юрьевна пожаловалась:

– Так сложно снять на какие­то нужды деньги с Илониной сберкнижки. А они­то постоянно обесцениваются. Например, чтобы купить путевки на поездку на теплоходе до Питера – девочка­то почти нигде не бывала, – пришлось на трех комиссиях побывать. И лишь с третьего раза, когда совсем отчаялись, разрешение получили.

Почему же такое недоверие к людям, совершившим благое дело, взяв ребенка в семью? Этот вопрос я задала начальнику отдела по вопросам семьи, женщин и детей управления по социальной политике администрации области Марине Федоровне Пичугиной.

– Существует закон об опеке, по которому специалисты по охране прав детства должны приходить не один, а два раза в месяц, просто они чрезмерно загружены, – пояснила она. – В Ярославской области 3200 опекунов. А еще около 500 детей в год попадают в приемные семьи. Работники эти также должны выходить в суды по лишению родительских прав, подбирать кандидатов в опекуны. Часть опекунских денег мы получаем из федерального бюджета, за них необходимо отчитываться. В вопросах же, касающихся детей, лучше перестраховаться. А тем, кто решит усыновить ребенка, нужно быть готовыми к таким проверкам и контролю.

Хотя ни одного примера того, что кто­то из многотысячной армии наших опекунов день­ги сиротские израсходовал не по назначению, Марина Федоровна не привела. Нет их. Возможно, «опекуны» от государства тоже правы, но должна все же в таком деликатном вопросе существовать дифференциация? И более тактичный подход к людям, бескорыстно творящим добро. Ведь они делают жизнь осиротевших детей полноценной и счастливой.