– Вы ведь здесь давно, Владимир Григорьевич?
– С апреля 1979 года. А на этом стуле с 10 октября 1986го.
– Я к тому, что о годах, прожитых «Ярнефтехимстроем», знаете не понаслышке. Как, по-вашему, почему все строительные организации города рассыпались, а «Ярнефтехимстрой» живет?
– Наверное, с нашей стороны линия поведения была правильно предугадана. Руководить – это предвидеть, как говорил покойный директор радиозавода Марголин.
– А если подробнее?
– Перестройка ведь с чего начиналась? С эйфории. С движения – все развалим до основания, а потом... А в старой системе строительного производ-ства наш трест – будем называть его для удобства разговора так – был достаточно рациональной единицей и с точки зрения мощностей, и с точки зрения управления производ-ством. Когда все захотели стать президентами, желание освободиться от начальства, жить по принципу «сами с усами», подвело многих. Плюс голубая мечта быстро обогатиться, которая казалась такой достижимой, мнимая возможность получить много и сразу...
А я, когда началась перестройка, сказал: считайте, что мы «под колпаком у Мюллера». Понятно, что мы не можем не зависеть от внешнего фактора, от всего происходящего в стране. Но максимально давайте продолжим работу в том же стиле. Будем помнить, что мы едины, что для нас по-прежнему главное – человек, профессионал и наше дело.
Одновременно мы понимали, что недостатки, присущие прошлому времени, прежде всего низкое качество, в новых условиях становятся нетерпимыми. Тут требовалась новая политика.
Кроме того, в самое трудное время мы не потеряли связи с руководителями предприятий. Сохранили за собой в том числе объекты нефтеперерабатывающего завода, хотя туда тоже ринулись так называемые конкуренты. В общем, при уменьшении объемов в целом по области мы оставили за собой свою нишу. Обладая очень грамотным кадровым составом и определенными, присущими «Ярнефтехимстрою» наработками, стали выигрывать начавшиеся конкурсы, тендеры и постепенно вписались в новую жизнь.
– Не только сейчас, во все времена трудно было, наверное, обеспечить такой кадровый состав, какой бы вы хотели. Раньше люди шли на стройку, зная, что здесь можно быстро получить квартиру. А сейчас чем, извините за выражение, вы заманиваете к себе людей? Сохранилось ли что-то от прежних возможностей?
– Мы понимаем, что заказчик, частный инвестор, вкладывая свои деньги, экономит на всем. Так что на большую рентабельность рассчитывать нечего. В той прибыли, что мы зарабатываем, нет и не будет сейчас достаточных средств, чтобы строить жилье для своих рабочих, как раньше.
Если раньше мы строили дома «пятьдесят на пятьдесят», получали сверхплановое жилье, то сегодня вся поддержка людям сводится к материальной помощи конкретным работникам. Сегодня один критерий – заработная плата.
– Какая сейчас средняя?
– Девять с половиной тысяч. Я не считаю ее большой, считаю недостаточной. Но в то же время не думаю, что работать на пивзаводе грузчиком в три раза сложнее (если судить по зарплате), чем у нас.
– И все-таки чем вы заинтересовываете людей? Чтобы нужные работники задерживались у вас, чтобы приходили молодые?
– Зарплатой. Каким розовым будущим ни приманивай, все определяет, конечно, она. Зарплата у нас постоянно растет. В соответствии с коллективным договором рост ее выше, чем рост инфляции. У нас нет никаких конвертов – какая есть, такая и выплачивается как положено.
В меру своих возможностей, очень сейчас небольших, помогаем и с жильем. Заселили дом для малосемейных. На это было выделено 5 млн. рублей из прибыли, да еще и продали его по себестоимости – специально для молодых семей. Надеемся приступить в этом месяце к строительству еще одной малосемейки на 60 квартир, где преимущество будет отдано нашим людям. Но, повторяю, все это далеко не те объемы, какие бы нам нужны.
– На НПЗ несколько лет назад было создано свое строительное подразделение. Было опасение, что оно составит вам конкуренцию, осложнит для вас ситуацию. Как решилась эта проблема?
– Мы работаем, и они работают. Строительный рынок Ярославщины больше «Ярнеф-техимстроя» и вновь созданного «Славнефтестроя». Принцип мой очень простой: если в области есть объемы работ, а мы не можем найти себе дело, значит, мы плохо работаем. Не будет нужных объемов здесь – есть другие регионы.
Никто не станет ходить вокруг нас. Сегодня мы ходим сами. Смотрим, где есть заказы, предлагаем себя, участвуем в тендерах. Не всегда выигрываем, это нормально, потому что, я считаю, мы дороже, чем многие другие подрядные организации. Делаем все, чтобы не терять контакты с традиционными заказчиками и поставщиками, отслеживаем новых заказчиков и инвесторов, которые приходят в наш регион, стараемся предложить им такие условия, чтобы им было выгодно работать с нами. Гарантируем скорость, профессионализм, берем на себя определенные дополнительные функции. Одни из немногих мы имеем отдел контроля качества с лабораторией, имеем лицензии на все виды деятельности.
– Приходилось слышать, что «Ярнефтехимстрой» по-строил пол-Ярославля. Это преувеличение?
– Я не считал, но за 50 лет может быть. НПЗ, радиозавод, судостроительный, пивзавод, «Техуглерод», весь поселок неф-теперерабатывающего завода, Ледовый дворец, школы, больницы, жилье по всему городу – сделано действительно много.
– А сейчас какие основные объекты?
– Второй год главный наш объект – гидрокрекинг, комплекс глубокой переработки нефти на НПЗ. Это очень крупный объект, очень сложный, который в этом году будет сдан в эксплуатацию и выдаст первую продукцию. Думаю, это свершится к 7 ноября. Нефтеперерабатываюший завод по-прежнему очень много для нас значит. Надеемся, что и в нынешнем году, и в следующем мы не потеряем там объемы.
Строим большой торговый комплекс в Брагине площадью 16 тысяч квадратных метров. Рассчитываем завершить строительство здания «Яррегионгаза» на площади Труда между универмагом и цирком. Ввели дом на улице Слепнева (так называемая Московская слобода), сдали симпатичный домик на улице Наумова напротив ракетного института, в этом году сдаем дом на Старокостром-ской, строим дома на улицах Сосновой за Волгой, Звездной на Липовой горе. То есть от жилья не отказываемся, хотя оно не является для нас определяющим в смысле экономики. Рентабельность тут нулевая, но все равно это работа, которая обеспечивает среднюю зарплату и равномерную загрузку каменщиков. Это ведь дефицитная профессия, они не должны терять квалификацию.
– Может ли «Ярнефтехимстрой» делать для города больше и что для этого нужно?
– Мы готовы по объемам выполнить хоть весь городской заказ. Но система бюджетного финансирования такова, что вылетишь в трубу. В Ярославле есть определенная практика ценообразования, практика задержки оплаты – не хочу критиковать, с точки зрения сегодняшнего бытия города и то, и другое, наверное, правильно. Я уже четыре созыва председатель комиссии по бюджету, финансам и налоговой политике и знаю, что строители ежегодно кредитуют город на 120 – 130 млн. рублей, дают ему как бы беспроцентный кредит. Так что для нас, чисто строителей, экономически сложно работать только по государственному заказу. Да и город тоже не может и не должен зависеть от одного Матросова и его капризов. Нужно дать работу и другому, и третьему – все организации имеют на это право.
– Строители всегда в тисках сложнейших обстоятельств. В советское время, в перестроечное, сейчас на каждом шагу какие-то ловушки, бесконечная череда почти безвыходных ситуаций. Как вам лично удается сохранять хороший настрой, способность двигаться вперед, несмотря на неизбежные разочарования?
– Наши проблемы – общие для всех строителей. Они объективны. Нельзя обижаться на стенку, о которую бьешься своей собственной головой.
– Впереди 1000-летие Ярославля. Каким образом вы намерены участвовать в подготовке к этой дате?
– Безусловно, празднование 1000-летия – это один из способов повышения привлекательности города, его имиджа. Все наши памятники, которые есть и появятся, будут тиражироваться на различных эмблемах, плакатах, печатных изданиях. Часовенка на Которосльной набережной – сколько критиковали ее архитектора Гришу Дайнова, которому было тогда 26 лет! Но критика ушла, а знак этот остался и в городе, и на нашей тысячерублевой купюре.
Между прочим, строили часовенку тоже мы. При кажущейся простоте это очень сложная конструкция, потому что она из монолитного бетона. С ней связан один эпизод. В тот же день, когда ее заканчивали, мы сдали здание Агробанка, и в качестве сувенира мне подарили там серебряные три рубля. И вот в последнюю лопату бетона на этой часовенке я положил ту самую трехрублевую монету...
Сейчас много говорят об Успенском соборе. Как обыватель, я думаю, что вроде бы на Стрелке и без него неплохо. С другой стороны, неизвестно, что я буду говорить и думать, когда он появится. Все это работа на завтрашний день, она не всегда понятна сегодня. Помните, сколько было шума по поводу Ледового дворца! Вся предвыборная программа одного из кандидатов была построена на доводах против его строительства. Но время показало правоту губернатора. Этот объект сегодня один из тех, которым ярославцы гордятся. Сколько лет прошло, а стены не обшарпаны – тоже показатель.
К 1000-летию есть программа, которая иногда неправильно понимается, вроде откуда-то деньги повалятся. И уже рассуждаем, на что их потратить. Главная цель к 1000-летию, я считаю, это расселение ветхого и аварийного жилья. Мы готовы участвовать своим трудом, своими мощностями. Если люди останутся в своих развалюхах, то сколько бы всего другого ни было сделано, это будет уже не праздник.
– Чего бы вы хотели для «Ярнефтехимстроя» через пять, десять лет? Помечтайте.
– Чтобы он остался тем, чем является сейчас – и для НПЗ, и для других наших заказчиков. И чтобы с любимыми мною налоговыми органами отношения были построены на понимании того, что мы – это большой коллективный патриот Ярослав-ской области.
– Как бы вы охарактеризовали сегодняшнее состояние своей организации?
– То, что мы дожили до 50 лет, уже хорошо. У нас работают грамотные, знающие люди. Лучшее, что они умеют делать, – строить. Остальное у нас получается хуже, поэтому мы обречены продолжать только строить (смеется). «Ярнефтехимстрой» был, есть и будет – я глубоко убежден в этом.
Татьяна ЕГОРОВА