Съемка больших руководителей всегда не только очень ответственна – что будет, если не выполнишь задание?! – но и сложна. В считанные секунды требуется уловить момент, чтобы сделать нужный кадр и запечатлеть самое ценное, самое характерное. Часто приходится снимать в неблагоприятных условиях – мало света, невозможно выбрать удобную точку съемки. В процесс вмешивается охрана «объекта». Пожалуй, последнее – самое главное. Высокопоставленный руководитель всегда заблокирован телохранителями, общей охраной и сопровождающими его лицами.
Но съемка Бориса Николаевича Ельцина оказалась для меня, пожалуй, самой легкой. Да, его всегда сопровождала сильная охрана, в свите было много местных и привезенных им начальников. Конечно, они все старались быть поближе к главе государства. Но главное, в чем мне везло, – это поведение самого Ельцина. Он всегда стремился быть ближе к массам, к народу. И никакая охрана ничего не могла поделать с этим. Пожалуй, лишь один Коржаков, личный телохранитель Бориса Николаевича, ни на секунду не отходил от своего хозяина, был всегда готов прикрыть его. Иногда казалось, что Ельцин специально облегчает работу фоторепортеров и тележурналистов – настолько он был открыт.
Первый «контакт» с Ельциным состоялся у меня в Ярославле, когда он в должности Председателя Верховного Совета РСФСР впервые посетил нашу область. Запомнились съемки в облисполкоме – на встрече его с руководителями области. На беседу были приглашены первый секретарь обкома КПСС С. А. Калинин, председатель облисполкома В. А. Ковалев, председатель облсовета А.Н.Веселов и другие руководители. Разговор шел в спокойной, дружественной обстановке, и вдруг Ельцин задал какой-то каверзный вопрос, от которого всем присутствовавшим стало не по себе. Даже сейчас помню ощущение растерянности, возникшее в зале.
Зато во время посещения Ярославского моторного завода атмосфера была совсем другой. Уже на подходе к заводу Ельцина встречали толпы народа. В то время популярность его была невероятно высока. И в экспериментальном цехе у стенда образцов двигателей, и на территории завода рабочие практически блокировали Бориса Николаевича, задавали ему множество вопросов. Но особенно мне запомнилась съемка в цехе сборки двигателей, где Ельцин обратился к собравшимся с простой, но очень яркой речью, попросил поддержки его новой политики (верхний снимок).
Во время посещения шинного завода после темных и довольно грязных цехов – шинный есть шинный – Ельцин захотел посмотреть заводскую столовую. И здесь встреча прошла прекрасно. Работницы даже угостили его пирожками. А потом были встреча с рабочими, масса вопросов, просьб и новых вопросов (нижний снимок).
Второй раз я снимал Ельцина в Москве 20 августа 1991 года, в дни путча, когда он выступал с балкона «Белого дома». К сожалению, я не смог пробиться близко, площадь была буквально забита народом.
А вот через год как фоторепортер «Северного края» я был аккредитован при Верховном Совете РФ и имел пропуск в Кремль. Результатом этой работы стали сотни негативов, на которых запечатлены ведущие руководители страны, политики и, конечно, сам Борис Николаевич. Я снимал его в зале заседаний, на трибуне, в кулуарах съезда.
Во второй раз Ельцин приехал в Ярославль на открытие памятника Ярославу Мудрому. Тут уж была возможность поснимать его всласть. Самой удачной я считаю фотографию, сделанную во время перехода Ельцина с Богоявленской площади в музей-заповедник (снимок слева). Я покинул площадь до окончания официальной церемонии и хорошим телеобъективом встречал Ельцина и сопровождавших его лиц уже почти у стен монастыря. И вот удача, Ельцин приветствует народ. Рядом, как всегда, Коржаков. Тогда он был мало известен – просто начальник охраны.
Интересной была и съемка во время посещения Б. Н. Ельциным Ярославского финансового училища. Опять кругом народ, курсанты, преподаватели. И снова контакты, контакты, контакты... Что нам, репортерам, и требовалось...
Юрий БАРЫШЕВ