«Вас интересует литература с автографами?» – бравым тоном рекламного агента спрашивал с другого конца телефонного провода читатель, пожелавший остаться неизвестным. С ходу по-деловому уточнил: «Какие именно автографы вам нужны?»
Такое, похожее на первоапрельский розыгрыш предложение получил не так давно отдел редкой книги областной Некрасовской библиотеки. Посулив «щадящие цены», незнакомец с ответом не торопил, предлагал «хорошенько подумать», прежде чем от сделки отказываться.
Звонок стоило по меньшей мере обсудить – так решили сотрудники отдела. Странный коммерсант явно действовал с учетом злобы дня. Отдел редкой книги интересуется автографами отнюдь не от случая к случаю, как в былые времена. Рекомендует их словесникам в качестве дополнительного источника знаний по экологии отечественной и особенно провинциальной литературы. Как объяснила нам попутно заведующая отделом Галина Федюк, в цене теперь не только дарственные автографы, а вообще надписи на книгах – «маргиналии».
Вполне общеизвестный случай одиозных пометок самодерж-ца Николая I на полях рукопи-си пушкинского «Медного всадника» дополнила она нехрестоматийными местными примерами. Одна только коротенькая
запись на титульном листе «Апос-тола» 1606 года издания из фондов Некрасовки о том, что эта книга – вклад в ризницу костромского Богоявленского монастыря, делает ее, по оценке специалистов, уникальным историческим документом Смутного времени. Автограф в три слова Ивана Бунина на титульном листе сборника его рассказов «Господин из Сан-Франциско» – «Дорогому Алексею Алексеевичу» – помогла прояснить незавидную участь отдела автографов рыбинской городской библиотеки. Был такой, единственный в своем роде отдел в 20-е годы минувшего столетия, когда там директорствовал литератор и общественный деятель Алексей Золотарев, в молодости познакомившийся с Буниным на острове Капри у Горького.
Этот и другие автографы как раз и проясняют вопрос, каким образом после смерти Золотарева вплоть до наших дней попадала на полуподпольный букинистический рынок литература с погашенными штемпелями рыбинской библиотеки имени Ф. Энгельса. Ценности из усадьбы Михалковых в Петровском, из мышкинского собрания Опочининых (с книгами их знаменитого родича фельдмаршала Голенищева-Кутузова-Смоленского) были брошены там на произвол судьбы в бывшем каретном сарае.
Знакомых нашим читателям, поистине шерлокхолмов-ских сюжетов с исчезновением целых книгохранилищ мы на сей раз коснулись в связи с животрепещущей темой ярославского рынка автографов. Тот факт, что он, по мнению Галины Федюк, реально существует, лучше всего подтверждается хотя бы появлением на коммерческой арене такого нетривиального персонажа, как анонимный поставщик автографов по заказу.
Стоит ли объяснять, почему наша попытка повстречаться лицом к лицу с этим телефонно-виртуальным «мистером Икс» в кулуарах клуба коллекционеров «Волгарь», на городских скупках антиквариата, в торговом зале магазина «Букинист» успехом не увенчалась. Несмотря на все ужесточения налоговиков, местом скупки-продажи книг с автографами из года в год остается, попросту говоря, подворотня, где, как всегда, коли не пойман, так и не вор.
На этом легко сошлись все остальные наши собеседники, согласившиеся прояснить почти нетронутую проблему рынка автографов: директор «Букиниста» Галина Карапетян, коллекционеры Валентин Лепешкин и Сергей Никонов, директор художественного музея Надежда Петрова. Между тем столичный рынок книжного антиквариата весь как бы на виду. На Старом Арбате его оценивают, покупают, продают буквально из двери в соседнюю дверь. По нашим данным, на московском рынке почеркушка Антона Павловича Чехова, не любившего давать автографы, стоит две с половиной тысячи «зеленых».
Это ли не вдохновляет провинциальных перекупщиков и спецов по части подделки почерков! В дорыночные времена товароведам оценивать автографы отдельно от книг запрещалось. Но даже и советскими каталогами-прейскурантами букинистических магазинов цены на антикварную литературу – то ли в улучшенном «любитель-ском» переплете, то ли с редким автографом – предусматривались «плавающими», причем без обозначения их верхнего предела.
Нынешнее же вольное ценообразование, скажем, даже на коллекционерском рынке, где никого на мякине не проведешь, можно сравнить с плаванием по бурному морю без руля и без ветрил. У цивилизованных партнеров по сделке принято принимать хотя бы устные обязательства сторон – с достоверной ценой на антиквариат, за какую скупщику-оценщику полагается как минимум десятипроцентный гонорар. Причем достоверной считается та цена, какую сам он готов выложить за принятое на комиссию немедленно из собственного кармана или же письменно гарантировать продажу в оговоренные сроки.
По общему мнению наших экспертов, подобными сложностями, когда в поле зрения коллекционеров и их посредников попадает книга с автографом, продавцы и покупатели чаще всего себя не обременяют. Цена в этих сделках без посторонних зависит от продавца, при том, что интересоваться, откуда товар, бесполезно. Для любопытствующих у него всегда наготове типовая отговорка, вроде «на чердаке нашел» или «от папы в наследство досталось».
Между прочим, вариант с «папой» может и не быть выдумкой. В свое время семья ярославцев Озерских передала в музей документы, антикварные книги и автографы, собранные Озерским-старшим, Иваном Васильевичем. Гораздо меньше повезло коллекции библиофила и классного переплетчика Михаила Константиновича Егорова, недавно ушедшего из жизни. Убедившись, что дети старыми книгами не интересуются, он посчитал за благо все раздать или распродать. Сам того ничуть не желая, невольно порадел-таки рыночной вольнице.
История, как видите, нехитрая, печальная и довольно типичная, когда душевный трепет, с каким годами и десятилетиями собиралась коллекция, передать по наследству не удалось. Продолжает рваться связь времен, а значит, и нашу тему закрывать рано. Надежду на то, что не уступим рынок автографов жулью, дают те же Лепешкин (он собрал 350 автографов) или Никонов, упорный собиратель литературы о Ярославском крае. Для них автограф, как выразился Никонов, ключ к тому, чего мы пока не знаем, и потому деловых отношений с первым попавшимся они просто не заводят.
По аналогичной причине отдел редкой книги Некрасовки после некоторых размышлений отказался от услуг неизвестного поставщика автографов. О них здесь знают все, почерковедением занимаются профессионально. Для сотрудников отдела настольная справочная литература – не только популярные рассказы о книгах Владимира Лидина, Николая Смирнова-Сокольского, Федора Шилова, но и мало кому известные хрестоматии (конца позапрошлого века) для чтения рукописей или такой завидный эксклюзив, как сборник автографов пушкинской поры, изданный нашим земляком, основателем знаменитой земской библиотеки в Мышкине Федором Константиновичем Опочининым.
Конечно, всегда поможет библиотеке судебная экспертиза. Но и без ее помощи фальшивкой вокруг пальца не обвести книжников главной библиотеки области и самому искусному жулику.
