Отец работал конюхом у Николая Николаевича Вахрамеева (двоюродного брата городского головы Ивана Александровича Вахромеева). Сразу после революции хозяева уехали к сыну на Украину и перед отъездом попросили своего конюха пожить с семьёй в их усадьбе в Павлов-ском. Там и родилась в 1923 году Лидия Павловна.
Через несколько месяцев после её рождения семья переехала в Михайловское. Отец стал конюхом в колхозе. За непревзойдённое умение обращаться с лошадьми его там хвалили и уважали. Семья росла, и вскоре ей выделили просторный дом в нескольких километрах от Михайловского, в деревне Харитоново.
Лиде минуло три годика, когда в колхозе появился первый трактор. День этот запомнился ей на всю жизнь. Вокруг всеобщее ликование, мальчишки бегут за грохочущей машиной. Взрослые хватают малышей и сажают прокатиться.
– Так страшно было! – смеётся Лидия Павловна. – Сижу на тракторе и ничего не вижу вокруг, только свои голые ножки.
Из самых ранних воспоминаний ещё запомнилась ёлка. В первые послереволюционные годы наряжать ёлки запрещалось. Как атрибут рождествен-ских праздников, они не совмещались с официальной антирелигиозной линией и к тому же считались принадлежностью барского времяпрепровождения. Чуть позже было сделано некоторое послабление, и ёлки стали появляться в простых домах. Ёлка, наряженная отцом, видимо, стала одной из первых крестьянских. По образцу тех, что он видел у Вахрамеевых, отец украсил её конфетами и пряниками, собрал ребятню со всей округи, раздал всем подарки.
Началась война. Братья Лидии Павловны – Алексей, Георгий и Сергей Русиновы – ушли на фронт и все погибли. Поздней осенью 1941 года, когда немцы вплотную подошли к Москве, она, тогда восемнадцатилетняя, была призвана на строительство оборонительных сооружений, рыла за Волгой окопы. Ударили морозы, а они жили в палатках. В плохонькой одежонке и развалившихся валенках она добиралась домой пешком. Обмороженную, её догнали на грузовичке солдаты, довезли до Норского и фактически спасли от неминуемой смерти. Ещё шесть километров до Харитонова она шла лесом одна.
Но молодость взяла своё, и через несколько дней, когда в дом вошёл председатель колхоза, Лида была уже в полном порядке.
– Мы тебя, Лида, посылаем в Ростов на шофёра учиться. Сама знаешь, мужчин не осталось.
Так неожиданно реализовалась её тайная тяга к технике, которая поселилась в душе с детства, с того памятного дня, когда чьи-то крепкие руки водрузили её на трактор. Смесь страха и восторга при виде любой машины. Впрочем, за три месяца учёбы на шофёрских курсах довелось проехать на учебном грузовичке всего два раза. Начальство торжественно вручило ключи от бортового ГАЗ-2А, и Лида начала потихоньку осваивать сельские дороги.
Зимой 1942 года близлежащий дом отдыха «Красный холм» стал базой формирования партизанских отрядов. Отряд «Ярославич» совершил два рейда в тыл врага и в августе возвратился обратно с ранеными. Новоиспечённому шофёру Лиде поручили подвозить раненых от пристани до корпусов.
Кажется, садись за руль и вези. Не скажите! Первая ездка едва не закончилась трагически. На крутом склоне машина заглохла и покатилась назад, набирая скорость. Ещё немного и она, битком набитая людьми, рухнула бы в Волгу.
Раненые кричат, клянут на чём свет стоит девчонку за баранкой, не стесняясь в выражениях, а она ничего сделать не может.
Каким чудом удалось остановиться, она не помнит. Машина стояла у кромки воды, а она продолжала сидеть, намертво вцепившись в руль. Подошёл знакомый водитель, отодвинул её и довёл грузовик до верха. Вечером Лиду разыскала делегация от тех раненых. Пришли извиняться, принесли шоколадку.
Осенью её командировали в Москву. В кузове – отборные овощи для столицы, выехали затемно. В дороге намучилась, а в Москве, увидев множество машин, запаниковала и едва загнала свой «газик» в какой-то двор. Пока сопровождающий ходил искать, где разгрузиться, она, обессиленная, заснула. Когда тот вернулся, еле добудился.
Три месяца она возила овощи в Москву, изучила столицу вдоль и поперёк. И в последующие военные годы тоже на два-три месяца поступала в распоряжение Министерства сельского хозяйства. Председатель колхоза теперь не пропускал случая похвастаться, что такого шофера, как его Лида, больше ни у кого нет.
Победу Лида тоже встретила в Москве. У неё даже пропуск был на Красную площадь. Но машина с овощами – это вам не легковушка с начальством. В общем, опоздала Лида, и победные салюты над Москвой видела только издали.
Единственная кормилица семьи, Лида думала, что так и будет теперь всю жизнь за рулём и наматывала версты по москов-ским и сельским дорогам. Но вот вернулся из плена и всех последовавших за ним проверок брат Николай. Председатель велел Лиде передать машину ему. Делать нечего – подчинилась. Но долго ещё ревела, услышав вдалеке знакомое урчание.
– Я узнавала свой грузовик по звуку. Вон, думаю, моя машина идёт, и в слёзы.
Потом Лидия Павловна приехала в Ярославль, поступила на бухгалтерские курсы. Жила у сестёр Матильды и Агнессы Графф, дочерей управляющего имением Николая Николаевича Вахрамеева. Лида привозила от матери молоко, яйца: и им было полегче, и ей хорошо. После окончания курсов работала бухгалтером в Михайловском на селекционной станции. Позже – экономистом в швейном производстве в Норском. Мастер по пошиву мужской одежды Виталий Белозёров стал её мужем.
В 1970-е годы её выбрали председателем уличкома. Сначала просто от народа, потом эта общественная должность была учреждена официально. Все эти годы Лидия Павловна оставалась в нескончаемых хлопотах о своей улице и её жителях. Первой в Норском стала устраивать День улицы: каждый год 22 июня тут собирали общие столы, вспоминали погибших земляков и родных. Дни улицы проходят сейчас по всему Норскому. Чествуют участников Великой Отечественной войны, вспоминают известных земляков и уважаемых старожилов.
По случаю 85-летия стоит вспомнить и саму Лидию Павловну. И как мне кажется, не только за семейным столом.
Татьяна ЕГОРОВА