Согласно заключению комиссии, в ночь похищения Эльза Кунгаева, «в силу ее личности и обстоятельств происшествия», не могла оказывать «физического сопротивления и вербальной агрессии в отношении нападающего». По данным экспертизы, в момент инкриминируемого Буданову преступления «форма протеста у Кунгаевой была пассивной». В переводе на обычный язык это означает, что девушка Буданову не грубила. Эксперты охарактеризовали Кунгаеву как «личность тревожно-мнительного типа». Согласно заключению, убитая «не имела заболеваний», а в момент ее похищения «находилась в состоянии временного расстройства». Юрий Буданов присутствовал на заседании, но при этом он отказался отвечать на вопросы кого-либо из участников процесса. Он чувствовал себя плохо, была вызвана «скорая», однако от медицинской помощи Буданов отказался.
