Эту сказку ярославский врач Александр Геннадьевич Пенкин сочинил для своей старшей дочки Маши. «Заговаривал зубы» веселой непоседе этой и другими историями про Шурика. Отличить, где в этих «рассказках» правда, а где фантазия, частенько теперь не может даже и он сам.
Все они родом из его собственного самого раннего мышкинско-переславского детства. Из времен, когда смотришь на лампочку через флакон одеколона, сделанный в виде виноградной грозди, и в каждой ягодине мир кажется закрученным каким-то сказочным вихрем, когда так легко верится рыбацким байкам про двойное дно Плещеева озера, где живут щуки величиной с крокодила.
Постепенно в домашнем компьютере Пенкиных шуриковых приключений набралось на целую книжку. А поскольку невыдуманного было в них все же много больше, чем вымысла, некоторые из «рассказок» попали и в толстенный том истории крестьянских семей Пенкиных, Масленниковых, Илларионовых, Батазовых за триста с лишним лет «Все живы в памяти моей» – двадцатилетний труд, за который автор недавно был принят действительным членом Российского историко-родословного общества.
Александр Геннадьевич называет науку генеалогию «романом с продолжением». Его запала, усидчивости, кругозора, интереса к так называемым мелочам жизни, наверное, хватило бы не на одного романиста. А сколь тесен мир, не устает напоминать сама жизнь. В эти дни ему наверняка в очередной раз понадобится диктофон с чистой кассетой. Дала о себе знать новая свойственница – родственница по женской линии.
– Мы Ларионовы, – представилась по телефону учительница из Заволжского района Ярославля Елена Павловна Хренова.
– Не из Масленников ли?
– Оттуда.
– Стало быть, – вслух прикинул Александр Геннадьевич, – ваш прадед – родной брат моей прабабушки.
В общем, договорились на Святки встретиться и тет-а-тет обсудить подробности.
Шурик верит, что Волшебная звезда загорается каждый вечер только для него одного. Тихонько, чтобы не слышали взрослые, рассказывает ей о самом-самом, что произошло за день.
То раскроет секретный рецепт нового лекарства, изобретенного им, когда в маминых баночках-колбочках (она у него ветврач) настаивал травы и ягоды. То после болезни на собственном примере опишет, что снится человеку, когда у него жар: падал в раскаленный и почему-то мокрый песок пустыни, а вокруг сверкали молнии и кричали незнакомые птицы. Или вдруг поделится потрясающим открытием: если лечь на сиденье качели и кататься лицом к небу, то кажется, что летишь.
Однажды Шурик развлек свою терпеливую слушательницу «рассказкой» в лицах, как с папой учили они алфавит и одна коварнейшая буква все никак не запоминалась.
– Вспомни, как ты плачешь, – показывая на нее, предлагал папа. Он был директором большого совхоза и умел работать с людьми.
– У-у-у, – набрав в грудь воздуха, завыл ученик.
– Ну уж нет, – замахал руками наставник. – Так голодный волк в лесу воет.
Тогда Шурик захныкал почти по-настоящему:
– Хы-хы-хы!
– А так какая-нибудь капризная девчонка хнычет. Вспоминай, вспоминай!
Шурик не на шутку расстроился, слезы готовы были брызнуть у него из глаз, и он горестно заныл:
– Ы-ы-ы...
– Вот теперь правильно, – захохотал папа. – Это и есть буква «ы».
Звезда слушала молча, все ярче мерцая на темнеющем небе. Вдруг она празднично засияла, как на вершине новогодней елки. Вокруг нее закружились другие звезды, поменьше, похожие на искры. И Волшебная звезда тихо сказала:
– Спи спокойно, мой маленький. Все будет хорошо.
Но Шурик уже спал и не знал, что это был мамин голос:
– Опять, наверное, разговаривал со звездой, что на магазине на ночь включают. Выдумщик!
– Были, были в моей жизни и тот диван, и фикус, и магазин со звездой из оргстекла над входом, – объяснил доктор Пенкин, когда мы, закончив чтение, сразу сошлись на том, что в детстве сюжеты из жизни бывают так похожи на сказки.
«Рассказки» вместе с заведующим кабинетом медицинской статистики и информации областной больницы № 5 Александром ПЕНКИНЫМ читал под старый Новый год наш корреспондент
Юлиан НАДЕЖДИН.