Справедливо рассудив: где деревенский дом – там и «Буран», к следующим выходным Евгений прикупил транспортное средство. Заядлый автомобилист, владелец «Опеля» и «Ауди», обойдя агрегат, авторитетно заявил:
– Ничего общего с иномаркой. Как оно ездит – непонятно.
Но поздно, батенька, думать – ехать надо.
– Тут сложного ничего нет, – объясняет он мне, – берешь вот за эту ручку и дергаешь трос на себя.
Дергаю раз, пять, десять... – ни с места. Озверев от такой несправедливости, наваливаюсь со всей дури, ручка подается вверх, зато я падаю от неожиданности к полозьям. За «веселыми» соревнованиями – кто кого – проходит минут сорок.
У «Бурана» собирается «бомонд» – трое местных мужиков (Паша, Витя и еще один Паша по прозвищу Стакан) и городской («но как свой») Андрей-охотник и рыбак из дальней деревни. Философски покуривая, смотрят на наши страдания. Андрюха, дернув всего один раз, заводит наш «Буран».
– Эх, прокачу! – кричит Женька.
– Я желаю «эх, прокатиться!» – воплю я в ответ.
Абсолютно счастливые, седлаем «Буран» и отправляемся обозревать окрестности. Обозреваем недолго – до первой колеи. Заваливаемся, как мишки Гамми, набок – рядом «Буран» пыхтит, тоже отдыхает. Не на того напал! Мы вновь в седле и «бураним» заснеженные поля с чувством первых покорителей терра инкогнита.
Ну, заяц, погоди!
Утро добрым не бывает, если всю ночь рассекал на «Буране». Ноги отказываются сгибаться, «пятая точка», изрядно отбитая на сноровистом скакуне, буквально стонет нечеловеческим голосом. Здраво рассудив, что цивилизации нам и в городе хватает, отправляемся на пеший променад. Гуляем поочередно на все четыре стороны. За одной околицей обнаруживается полуразрушенный конный завод. Судя по оставшимся стойлам, раньше здесь держали десятка три лошадей. Наша знакомая лошадь Преля – отсюда. Да еще у одного из соседних Паш, как оказалось, есть два коня в хозяйстве: он их утром поил у колодца.
От конюшни в сторону деревни уходит очень странный след: ниточка «пятачков», проведенных, как по линеечке. Не заяц – это точно. Тогда кто? Такое впечатление, что отметины остались от костыля. Долго обсуждаем гипотезу одноногого зверя, но ни к чему определенному не приходим. Зато следы приводят нас к нашему собственному туалету типа сортир и здесь же обрываются. Заметив нашу озабоченную компанию, вглядывающуюся в недра сортира, к нам подходит спец по «Буранам» Андрей.
– А! – развеивает он наши терзания – это же лиса.
Лиса?! В двух метрах от дома?! Оказывается, деревня наша густо населена не только людьми: у Вити зайцы намедни обглодали всю зиму оберегаемые яблони, лисы так и шастают по околицам, лоси и кабаны, говорят, тоже случаются.
Направляем свои стопы в другую сторону – решаем догулять до леса. Наст в поле держит уже не так прочно – то и дело кто-нибудь из нас проваливается по колено. Но солнышко светит, снежок блестит, небеса, распахнутые настежь, опрокидывают на нас свою синь – хо-ро-шо!
– Заяц! Вон-вон за кустом! – возбужденно кричит Ольга. Огромный беляк выскочил буквально метрах в пятнадцати от нас и сиганул в сторону леса. Непонятно, откуда просыпается охотничий инстинкт, и мы, забыв о хрупкости наста, несемся за беглецом.
Нога неожиданно ухает под снег, да так глубоко, что второе колено оказывается около уха. Очевидно, со стороны я представляю очень забавное зрелище – народ сложился пополам от хохота.
Смех смехом, но вылезать-то надо. Ногу и валенок пришлось вытаскивать поочередно, причем валенок мгновенно пропитался ледяной водой.
Не успели вызволить из снежного плена мою обувку, Ольга с криком «ой, мамочка!» оказывается в той же ситуации. Тянем-потянем подругу, и от опасного места отползаем уже на четвереньках.
Намокшие носки демонстрируют нестойкость прокрашенной шерсти: от места нашего водно-снежного побоища до деревни на белоснежном поле остаются разноцветные потеки.
– А, на пруд ходили, – философски замечает Андрей, оглядывая нашу намокшую компанию.
Операция «С легким паром!»
После неожиданного купания приходим к выводу, что неплохо было бы истопить баньку. Надо отметить, что банщики мы все заядлые, но обжиты нами лишь сауны. А тут – деревенская баня «по-черному». Заверив нас, что все будет в лучшем виде, мужская половина компании отправляется на дело – баню топить и воду носить.
Часа через четыре подтягиваемся и мы. Первое впечатление просто ужасно – куда я попала?
Несмотря на то, что дышать нечем, пол под босыми ногами обжигающе ледяной. Как кенгуру, запрыгиваю на полок и понимаю, что без противогаза здесь делать нечего: остатки невыгнанного смрадного дыма сконцентрировались как раз под потолком. К стене не прислониться – она покрыта толстым слоем сажи.
Мужики не унывают и, поддав на каменку, воинственно размахивают найденными где-то на сеновале вениками.
Судя по всему, веники эти были заготовлены при царе Горохе: оттаяв и распарившись в шайке, они линяют и оставляют на поверхности воды черно-сизую нефтяную пленку. Несмотря на протесты, меня с двух сторон охаживают-нахлестывают этими прутами, притворяющимися березовыми вениками.
По окончании лечебной процедуры оглядываю себя: с головы до пят по мне стекают бурые масляные потеки. Пытаюсь ликвидировать последствия мочалкой – последняя надежда на чистоту мгновенно впитывает грязь, но на мне меньше сажи не становится. Помылись, называется.
Дети и мужики то и дело хлопают дверьми – выбегают во двор завалиться в сугроб. Дождавшись, пока я зажмурюсь от очередного парового столба, восторженно растирают и меня колючим кусачим снегом. Прихожу к печальному выводу: баня «по-черному» – вовсе не то, «что мне доктор прописал». Больше я туда – ни ногой.
(Окончание в следующем номере).
Лариса ДРАЧ.