Сергей ЗАМОРАЕВ, заместитель председателя комиссии по депутатской деятельности облдумы:
– Я категорически против этого. Если решение о судьбе самолета, захваченного террористами, будут принимать военные, то они станут сбивать все, что летит, неважно, правильно или неправильно. Невинные люди окажутся заложниками не только террористов, но и неправильных действий силовиков. Сколько мы видели ошибок нашего армейского руководства! Причем крайнего никогда не найдешь.
Ольга ГЛЫБОЧКА, журналист:
– Наверное, такое решение оправданно – если в самолете действительно террористы и тысячам людей угрожает опасность или смерть. Но я не могу сказать, что полностью доверяю соответствующим органам, которые будут принимать это страшное решение – сбить гражданский самолет с пассажирами... У нас всегда были и будут перекосы. А вообще, чтобы ответить на этот вопрос, нужно представить себя в этом самолете.
Елена ПЕТРОВА, менеджер, 23 года:
– Такое решение наших властей меня шокирует. Конечно, я против! Очень странно – мораторий на смертную казнь у нас есть, то есть преступники – маньяки и насильники, чья вина доказана, будут жить, а невинные люди, у которых был шанс спастись, умрут от рук соотечественников. Тоже мне, боги!
Михаил ЦВЕТКОВ, главный врач горбольницы № 2 (Рыбинск):
– О законе знаю. Такое трудное решение не должен принимать один человек. Это должно быть совместное решение. Да, трудно представить, что кто-то отдаст команду уничтожить гражданский самолет, в котором ни в чем не повинные люди. Но представьте и другое – если этот самолет террористы направят на плотину Рыбинской ГЭС... Жертвы будут несравнимо большими. Нужно выбирать наименьшее зло.
Владимир ГАЛАГАЕВ, председатель комиссии по экономической политике облдумы:
– Все зависит от конкретной ситуации, дать однозначный ответ нельзя. Пожертвовать жизнями сотен людей ради спасения тысяч – это целесообразно с точки зрения тех, кто на земле. А те, кто в самолете, всегда будут против. Я могу представить, что почувствуют пассажиры авиалайнера. Нужно взвешивать все «за» и «против». Если бы была возможность сбить самолет, который сбросил атомную бомбу на Хиросиму, можно ли было это делать?
Владимир ИВАНОВ, начальник Рыбинского железнодорожного вокзала:
– Если самолет захватили террористы, люди в нем все равно обречены – рано или поздно они погибнут, если не случится чудо. Могу представить себя на месте этих пассажиров. Жутко. Но можно захлебнуться стаканом воды или погибнуть от упавшего на голову кирпича. Люди тысячами умирают по пустякам – и все спокойно. Сложно сказать, какая чаша весов перевесит. Я больше склонен к тому, что такая жестокая мера оправданна.
Дмитрий ГРИШКИН, преподаватель Ярославского химико-механического техникума, 25 лет:
– Я думаю, что государство возрождает КГБ. Теперь любую акцию ФСБ можно прикрывать борьбой с терроризмом. Однако даже сама постановка такого вопроса попахивает тоталитаризмом.
Нина КОРНЮШКИНА, директор детского дома № 76:
– Я против такого закона. Ни в коем случае нельзя отдавать приказ на уничтожение гражданских самолетов, на уничтожение человеческих жизней. Их и без того гибнет очень много. Мне нетрудно отвечать на этот вопрос. В нашем детдоме я часто встречаюсь с детским горем – у ребенка мать умерла, а я не знаю, как ему сказать. Нет, нужно находить другое решение: повышать безопасность полетов, но не расстреливать людей в воздухе.
Марина МОРОЗОВА, катерина АБРАМОВА, Сергей УЛАКОВ