Отзывчивые люди в Ярославле пока не фантастика

Староверова взял под свою опеку его друг, кто чем смог помогли соседи, а местная администрация в кратчайший срок выделила отдельную квартиру. Однако в огне пожара погибли четыре гармони и рояль, которые Староверов безгранично любил. Повсюду ходил он неразлучно с гармонью. Оставшись без музыкальных инструментов, Ваня Леший захандрил не на шутку. Не радует его и предстоящее новоселье. Но вот на днях в редакции «Северного края» раздался звонок. Некий человек сообщил, что, прочитав статью в нашей газете, проникся сочувствием к главному герою. Он сказал, что у него есть старый аккордеон, и его он бы хотел подарить Староверову. Поразившись тому, что, оказывается, и в суетном, многотысячном городе, где в вечной круговерти не всегда успеваешь и взглянуть на человека, с которым говоришь, есть еще люди, способные на проявления душевной чуткости. Едем знакомиться с хорошим человеком. До Брагина, где живет наш герой, добрались быстро. Вот и нужная квартира. Звоним, знакомимся. Юрий Михайлович Слепцов, моложавый мужчина 63 лет от роду. Встречая нас, замечает: «Да аккордеон у меня, в общем, уже не новый, я его в начале семидесятых купил в Амурской области, но сам по себе отличный, качественный. Ну и чего ему без дела лежать. Раньше я, бывало, по молодости упражнялся в свободную минуту, а теперь вот времени нет. Вроде бы давно на пенсию вышел, а все какие-то проблемы, некогда лишний раз и инструмент в руки взять. Думаю, у Вани из Любима это лучше получится, так что инструмент ему отдайте». Поглаживая рукой гладкий бок аккордеона, Слепцов пытается «оправдать» причину своего поступка: «Я ведь прекрасно понимаю, как это тяжело – оставаться без любимого дела. В 1972 году сам закончил Литературный институт в Москве. Писал фантастику, издал три книги, а потом пошли в стране все эти перемены, и людям стало не до книг. Куда меня судьба только не кидала, где я только не работал! Даже сталеваром был, почему и на пенсию рано пошел, в 51 год. Но дела любимого никогда не бросал, всегда писал». Юрий Михайлович распахивает шкаф и демонстрирует несколько рядов толстых папок с бумагами. «Не думаю, что это кто-нибудь прочитает. Сейчас нужны гарри поттеры да маринины, а я человек старой закваски, я всегда считал, что достойная литература – это Рэй Брэдбери, Айзек Азимов, братья Стругацкие. Но кому это сегодня нужно?» Слепцов садится за стол, на котором возвышается оружие современного писателя – компьютер. – Ага, освоили технику, а говорите, что человек вы совсем несовременный, – пытаюсь я развенчать образ фантаста-ретрограда. – Да какое там освоил! – машет рукой Юрий Михайлович. – Компьютер мне сыновья подарили. У меня их двое, оба работают в компьютерных фирмах. Старший живет в Ярославле, а младший вместе с семьей в Польше, в Гданьске. Так вот они мне компьютер и собрали, все чин по чину, к Интернету подключили, игрушек всяких крутых понаставили, да только я все за три дня умудрился сломать. В общем, теперь он у меня работает только как пишущая машинка, это я худо-бедно освоил, все-таки всю жизнь на «Ятрани» щелкал. На вопрос, поедет ли он вместе с нами с подарком в Любим, лишь пожал плечами: мол, не знает, как сложатся обстоятельства, хотя было бы неплохо, в Любиме он давно не был, но город этот помнит хорошо. Пообещав передать аккордеон Ване Лешему, прощаемся. А Юрий Михайлович еще раз добавляет: «Вы уж отвезите Ивану мой аккордеон, чувствую, плохо у него сейчас на душе, без музыки-то».