Сам пошехонский. После службы в армии в должности командира отделения мотострелкового взвода с обязательной командировкой на вторую чеченскую войну в 2002 году пришёл в милицию водителем в подразделение ГИБДД. Получается, что в органах уже десять лет.
Перевёлся во вневедомственную охрану. Женился. Вместе с женой перебрался в губернский центр. Жена тоже работает в полиции, в УМВД по городу Ярославлю, и родом тоже из сельской местности – из-под Тутаева. Сейчас в декретном отпуске по уходу за ребёнком, сыну со сказочно-королевским именем Елисей одиннадцать месяцев. Живут у её родителей, хотя прописаны в Ярославле, в общежитии, где жить с младенцем проблематично.
Пока разговариваю с Евгением, жена Юлия отправляется со справками в администрацию Ленинского района, где они стоят в очереди на квартиру по программе доступного жилья для молодых семей. Стоят уже третий год, ежегодно обновляя документы о своём жилищном положении. Каждая справка – платная, до 500 рублей. Надеются, что успеют получить квартиру до 35 лет, пока на них распространяется эта программа.
– Ну как там было-то, в «Вернисаже»? – спрашиваю его.
– Мы выехали на дежурную заявку, семейный скандал на улице Калинина, – неторопливо, негромко и самоуглублённо рассказывает Женя. – Старший лейтенант Колесников и прапорщик Тестов поднялись в квартиру, а я как водитель остался в машине на связи. И тут поступил сигнал «тревога» из «Вернисажа». Ребята сразу спустились, экипировались в средства защиты и поехали туда…
Полицейским на такие вызовы ездить не привыкать. Чуть ли не ежедневно сотрудники службы безопасности торговых центров ловят на выходах из залов так называемых «мелких хищников» – воришек, таскающих продукты питания и одежду на сумму до тысячи рублей, после которой наступает уже уголовная ответственность. И в тот раз, они думали, всё будет как обычно. Но «как всегда» не вышло. Экипаж при входе в центр увидел возбуждённую толпу.
– Все какие-то шебутные были, – вспоминает Евгений. – Показывают руками в сторону посёлка Щедрино и говорят, что мужчина туда побежал. Я сначала подумал, что это вор, который с сумками краденых вещей или продуктов хочет скрыться. А это уже состав преступления: открытое хищение чужого имущества – грабёж. Мы выскочили из машины и бросились в ту сторону.
Так получилось, что я оторвался от своих, опередил их. Бегу и вижу, что около кустов стоит мужчина и в руках у него предмет, похожий на пистолет. Подбежал поближе, смотрю: точно пистолет. Тогда я свой табельный из кобуры вынул, дослал патрон в патронник и говорю: «Мужчина, в чём дело? Давайте как-то спокойно разберёмся!» А расстояние между нами незначительное – метров шесть – восемь, не больше…
Однако «спокойно» не получилось. Вооружённый пистолетом, переделанным под автоматные патроны 5,45 мм, как позже выяснится, находившийся в федеральном розыске, преступник заявил:
– Я честно тебя прошу, отойди, я жить не хочу!
И тут же выстрелил в прапорщика полиции Евгения Шемякова. Пуля попала в левое предплечье. Женя показывает мне шрамы: от входящего отверстия и то место, откуда потом пулю доставали. Несколько сантиметров правее – и кусок свинца угодил бы в сердце. И хотя полицейский был одет в бронежилет, автоматная пуля, выпущенная из нагана, – довольно серьёзная опасность даже для защищённого человека.
– Я тут же начал стрелять в ответ, – рассказывает всё так же спокойно, отстранённо, словно о постороннем человеке, Шемяков. – Выпустил шесть пуль, пока он не повалился. То есть упал только после последней, а попали в него все. Тут к нам подбежал старший лейтенант Колесников и ногой выбил наган, потом оказал мне первую медицинскую помощь. Пока меня перевязывали, мужчина вытащил метательный нож и хотел покончить жизнь самоубийством. Колесников выбил у него нож. Тогда пострадавший попытался задушить себя с помощью сумки, которая висела у него через плечо…
Да он под наркотиками был. Потом я узнал, что в сумке нашли «крокодил»... дезоморфин. Я шесть раз в него попал, и все пули, кроме одной, он на ногах принял… Нас на одной «скорой» в Соловьёвскую больницу везли, а мужчина этот, пострадавший, всё требовал от медсестры, чтобы она сделала ему укол смертельный… Уже потом я узнал, что он умер…
Шемяков в беседе регулярно называет преступника, чуть не убившего его, «пострадавшим».
– Знаешь, сразу, когда всё это произошло, я даже не нервничал, – говорит он, – но потом уже испугался…
– Говорят, тебя к награде представили?
– Слышал, – Женя скупо улыбнулся. – Говорят, что-то вручат или к 60-летию службы, или к 10 ноября. В больницу Николай Иванович Трифонов приезжал, поздравлял, говорил, что представил к награде…
Уже потом я узнал, что этот мужчина двух охранников ранил. Одного в грудь, другого – в живот и голову. Знаешь, что любопытно? Все раненые в тот день оказались Евгениями. Охранников тоже Женями звали. А старший лейтенант Колесников в тот день в первый раз из отпуска после Чечни вышел. Говорил потом: к нему в такой день всегда что-нибудь «прилипает». Вот и в этот раз «прилипло»!
Мы вместе вышли из управления вневедомственной охраны, я сфотографировал Шемякова вместе с его семьёй. И они спокойно пошли по своим делам. Люди, на которых у нас, наверное, всё и держится.
Михаил ГОРДЕЕВ. 
Фото Олега ТАТАРЧЕНКОВА.