Но вот грянул рынок. Всякий, имеющий предприятие или стартовый капитал, казалось бы, должен землю носом рыть, найти такого Кулибина, купить его идеи и чертежи, чтобы утереть нос своим и зарубежным конкурентам. Не тут-то было.
– До 1990 года, – утверждает председатель областного совета Всероссийского общества изобретателей и рационализаторов, заслуженный изобретатель России Юрий Иванов, – у нас, по данным облкомстата, насчитывалось около 35 тысяч активных авторов новшеств. На рубль затрат от внедрения предложений предприятия в среднем получали 16 рублей экономии. С тех пор как внедрение изобретений стало частным делом акционерных обществ, статистику по новаторам никто не ведет. Но в 2000 году мы возродили конкурсы среди предприятий области по активизации изобретательской деятельности, и облкомстат за 2002 год подготовил данные по 100 наиболее крупным предприятиям. Мы насчитали всего 1857 авторов изобретений и рационализаторских предложений.
И наша область далеко не из худших. На сайте Федеральной службы по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам (Роспатента) ежегодно публикуются аналитические данные по изобретательству в России и регионах. За 2004 год по количеству заявок на ноу-хау мы заняли 4-е место в Центральном федеральном округе после Москвы, Москов-ской и Владимирской областей и 21-е в Федерации. Лучше многих у ярославцев дела по использованию изобретений, но в России у нас 17-е место.
Абсолютные же цифры просто убивают. В прошлом году удостоились внедрения на всей территории области только 109 изобретений. 15 лет назад столько новшеств брало на вооружение лишь одно очень среднее предприятие.
А если мы семнадцатые из 89, то что же тогда с изобретательством по всей России?
Да что там Ярославль. Девятимиллионная столица с ее тысячами заводов, НИИ и КБ в прошлом году осилила внедрение только 427 новшеств. Динамика изобретательства начиная с 2000 года тоже не сулит нам быстрого удвоения ВВП и вообще каких-то устойчивых положительных тенденций. В 2002-м было зарегистрировано (по всей стране!) 1480 патентов на изобретения, в 2003 году – 1802, а в прошлом обвал – 1714.
Бюрократы ни при чем
В чем же дело? Потребность в новых решениях есть во всех отраслях. Может, законы о защите интеллектуальной собственности драконовские, адские деньги нужны, чтобы застолбить свое творение?
– Ничего подобного, – утверждает Юрий Иванов. – Напротив, в постсоветский период порядок прохождения изобретений от подачи заявки до получения патента стал намного проще и либеральней. Если на Западе вся процедура оформления патента на изобретение по международным стандартам стоит в среднем 370 тыс. долларов, то у нас пошлина – 600 деревянных за подачу заявки, 900 рублей – за экспертизу по существу новшества. И уже после выдачи решения о признании новшества изобретением, публикации его в специальном бюллетене Роспатента нужно будет заплатить еще 1200 рублей за регистрацию и выдачу патента. Правда, на все это уходит от полутора до трех лет. Мои подопечные изобретатели приспособились патентовать свои разработки не как изобретения, а как полезные модели. И пошлина всего 600 рублей, и срок на выдачу патента полгода.
Если изобретатель не имеет технических знаний и соответствующего образования, чтобы подготовить в трех экземплярах заявление, описание новшества, чертежи, изложение сути и предполагаемой пользы, то он может обратиться к патентному поверенному. У нас в области их, правда, только два – в ЦНТИ и в Ярославской торгово-промышленной палате.
– В нашей базе данных, – сообщила заведующая справочно-информационным фондом Ярославского ЦНТИ Галина Кулебякина, – 11 миллионов единиц патентной документации, с которой мы можем познакомить наших новаторов. Для того чтобы разработки наших Стефенсонов не пропадали, мы ежегодно в феврале начиная с 2000 года представляем их лучшие изобретения в Москве на международных инновационных салонах.
Патентовед (патентный поверенный) ЯрЦНТИ Татьяна Михайлова добавила:
– Загляните на сайт «Рос-информресурсов» в Интернете www.fips.ru. Там информацию по всему миру по тематике своей разработки изобретатель может получить совершенно бесплатно, чтобы выяснить, не изобрел ли он велосипед и стоит ли работать дальше. Главная проблема в Ярославской области и в России в том, что для самых передовых, наиболее прорывных в науке и технике изобретений не находится инвесторов.
Гении в стоптанных ботинках
Живет в Ярославле азербайджанец геолог-разведчик Караджаев. Сейчас он на пенсии, а с молодых лет прошел в экспедициях по горам Кавказа, отрогам Памира и Урала десятки тысяч километров. Последнее место работы – ярослав-ское ГНПП по сверхглубокому бурению «Недра».
В 1994 году, уже обив десятки порогов министерств, НИИ, так или иначе связанных с разработкой полезных ископаемых, он пришел в редакцию «СК» рассказать о своей проблеме. («Северный край» за 28 марта 1995 г. – «Оливиновый пояс Караджаева»). Этот не старый еще мужчина, с трудом говорящий на русском языке, в поношенных пальтеце и башмаках, носил с собой в полиэтиленовом пакете идею ценой в миллионы, если не миллиарды рублей.
Суть ее такова: каждая из геолого-разведочных экспедиций ориентирована на разработку строго определенных природных ресурсов. Одни бурят скважины на нефть и газ, другие на марганец, медную и железную руду и так далее. Бурят себе километр, два, три, пока не наткнутся на искомое. Но во время бурения всю пульпу, извлекаемую из земли попутно, выливают на ландшафт. А в ней, если бы проанализировать состав каждого пробуренного всуе слоя земли, чего только нет, вплоть до золота и платины. Все это проходит мимо разведчиков недр, пока не явится на то же место новая партия геологов искать, допустим, молибден. Караджаев предложил из имеющихся уже аналитических приборов создать полевую лабораторию, чтобы вся пульпа из буровой скважины непременно слой за слоем проходила анализ на содержание полезных ископаемых.
Никто с ним не спорил. В бумагах, которые геолог носит с собой в авоське уже лет 30, положительные заключения и восторженные рецензии из-вестных ученых и даже академиков. Но в середине 80х Мингео отказалось финансировать проект, который требовал миллионы на стартовые затраты. Нет и сейчас ни олигарха, ни банка, который рискнул бы потратиться на смелую идею, но через десяток лет заработать на ней миллиарды.
Как сказал мне Юрий Иванов, изобретатель не отступился от затеи. Он каждые два года из своей скромной пенсии выделяет несколько сотен рублей на продление действительности патента. Надеется, что идея будет востребована.
– Мы помогаем спонсировать новшества, не требующие слишком больших затрат на внедрение, – сообщил Юрий Алексеевич. – Это изобретения и полезные модели, которые, как правило, дают не очень большой, но быстрый эффект. Иногда находим для таких инноваций заинтересованного предпринимателя, иногда помогаем изобретателю получить краткосрочный кредит банка, а он затем расплачивается доходом от внедрения. Но долгосрочных кредитов под инновации банки России не дают, а если и дадут, то под сумасшедшие проценты.
Везучий Быстров
В качестве примера председатель областного совета ВОИР привел достаточно благополучную судьбу установки по очистке от железа воды из артезианских скважин. Разработал ее бывший военный инженер одного из оборонных «почтовых ящиков» Москвы, ныне пенсионер, заслуженный изобретатель России Юрий Быстров.
Юрий Анатольевич в юности закончил МВТУ имени Баумана, а попав на оборонное предприятие, разрабатывавшее ракетное топливо, вынужден был дополнительно получить еще и диплом Московского заочного политехнического института. Потом, отслужив положенный срок в армии, женился на ярославне и работал у нас в «Оргстрое». Узнал о том, что в большинстве районов области проблемы с качеством питьевой воды, и создал оригинальную установку обезжелезивания, вернее, целый ряд установок разной мощности. Они в несколько раз компактней и производительней зарубежных аналогов, а главное – в три-четыре раза дешевле.
Заявка на полезную модель Юрия Быстрова зарегистрирована и запатентована 11 лет назад. Вы думаете, кто-то ухватился и поставил ее производ-ство на поток? Отбоя нет от заказчиков? Ничего подобного. Вместо этого, к примеру, совхоз имени Дзержинского, проигнорировав предложение Быстрова, установил у себя рекомендованную «Эколлайном» французскую установку обезжелезивания. Обошлась она хозяйству примерно в 7 – 8 млн. рублей и сейчас не работает. Надо менять картридж фильтра. Он стоит 2 тыс. долларов. Таких денег у хозяйства нет.
Установку аналогичной мощности в Данилове предприятие Быстрова смонтировало за 1,6 млн. рублей. Фильтры в ней из чудесного по своим свойствам карельского шунгита. Промывка их включается автоматически. Шунгитовые фильтры работают весь срок действия оборудования без замены. Вместо сложных и громоздких систем аэрации, градирен для активного окисления железа, содержащегося в воде, Быстров применил метод инжекции – распыления воды во встречном потоке воздуха.
Можно еще сказать, что благодаря поддержке администрации области и главного врача ФГУ здравоохранения «Центр гигиены и эпидемиологии в Ярославской области» Николая Карпова у инновации Юрия Быстрова счастливая судьба. В области действуют пять его установок мощностью от 120 до 1000 кубометров очищенной воды в сутки. А надо бы, по мнению Карпова, при нынешнем состоянии питьевой воды в области иметь их десятки в каждом районе. Но теперь в связи с разделением полномочий заказать такую установку можно только на средства муниципальных округов. А у них даже на сравнительно дешевые установки Быстрова средств нет.
Вместо виллы купите идею
Помыкавшись годы в попытках внедрить в России какое-то ноу-хау (а чем оно гениальнее, тем более безуспешны попытки), лучшие умы покидают страну. За последние 10 – 12 лет уехало не менее 850 тысяч ученых.
Выход из замкнутого круга (ВВП не растет за недостатком внедрения высоких технологий, а те не внедряются из-за недостатка инвестиций) подсказал недавно в интервью Би-би-си известный предприниматель Артем Тарасов. Он обратил внимание на солидную когорту олигархов, не знающих, куда девать деньги. Они-то ради своих внуков, ради Отечества могли бы потратиться сейчас на приобретение лучших, прорывных в науке и технике изобретений, чтобы через десяток лет стать богатейшими и самыми уважаемыми людьми планеты, новыми Рокфеллерами, Соросами, Гейтсами.
Ведь есть же за рубежом вдохновляющие примеры. Скромная фирма «Бритиш Технолоджи Групп» в составе 18 человек первый свой миллион фунтов заработала, субсидировав в начале минувшего века исследования доктора Флеминга, получившего из сомнительной плесени эликсир жизни – пенициллин. Сегодня фирма зарабатывает на реализованных изобретениях 3,5 млрд. фунтов в год. Это в три с половиной раза больше, чем наш «Газпром».
– Олигархические структуры, – сказал Артем Тарасов, – обюрокрачены настолько, что даже не сравнить с прежними советскими организациями. В них сидит масса людей, получающих высокую зарплату и занятых созданием видимости своей необходимости. На внедрении некоторых проектов можно заработать триллионы долларов.
И в качестве эпилога еще одно мнение. На этот раз оптимистическое. Основоположник физики плазмы, бывший директор программы космических исследований академик Роальд Сагдеев об утечке наших изобретателей и изобретений за рубеж высказался так:
– Здесь нет никакого злого умысла. Уезжают молодые люди, полные творческих сил, ученые, которые хотят найти способ самовыражения, сделать что-то в науке. К сожалению, в России пока еще условий для серьезной научной работы нет. Нечто подобное происходило с Европой незадолго до второй мировой войны, когда в Германии к власти пришли фашисты, и после войны, когда в Европе еще продолжалась разруха. Огромное количество ученых – самые хорошие, самые светлые умы – уезжали через океан в Штаты. Но прошло 10 – 15 – 20 лет. Европа встала на ноги, и многие вернулись, особенно те, кто помоложе... Нечто такое может произойти и с Россией.
Можно, конечно, ждать. К этому мы привыкли, ждать перемен. Но можно и поторопить события, пока страна не потеряла всех своих Кулибиных, Черепановых и Поповых. Это в руках тех, кто рулит политикой и экономикой в России.
Андрей СОЛЕНИКОВ.