Рабочая слободка. Коммунальные апартаменты. Пьянка с мордобоем, ругань и рукоприкладство, тоскливая беспросветность существования. Дефицит мыла, дефицит счастья, дефицит смы-сла. И попутно – суровая барачная любовь. Влечениями, взглядами и касаниями, навязчивыми посягательствами и грубыми попытками обладания наэлектризована атмосфера.
Для чего нужна такаю любовь? То ли это отдушина, то ли попытка бегства, то ли способ компенсации всякого прочего ущерба, то ли просто страстная горячка. Но режиссер спектакля Александр Кузин не устает напоминать о ее роковом, фатальном смысле музыкальными мотивами из оперы Жоржа Бизе.
Чудаковатая девица и ее разбитная сестра наперебой ищут внимания молодого специалиста, приехавшего в городок. Тот же – невинный страдалец – любит только великую русскую литературу, пишет роман и собирается изменить мир к лучшему. Может быть, нашему герою это и удалось бы. Но на его пути встал абориген, тутошний ловелас, приревновавший чужака к своей пассии.
В театральной жизни Ярославля – событие. Чуть ли не впервые пришла на ярославскую сцену современная российская драма в стиле жесткого бытового гротеска. Со страшным, конечно, опозданием. Но все-таки. К пьесе Коляды могут быть претензии. Но они меркнут на фоне той новизны, которая пришла вместе с ней в учебный театр. Тот, кто ищет в театре развлечения, его тут, может быть, и не найдет. Но не для этого и поставлен спектакль. Он будоражит, волнует, наводит на раздумья о чудесах провинциальной жизни, которая, скажем прямо, несильно изменилась за полтора десятка лет, прошедших с момента появления пьесы. А впрочем, немало и смешного происходит на сцене.
Студенты с кузинского курса – это особая тема. То ли с самого начала они так удачно подобрались, то ли были столь успешно воспитаны, но сегодня ребята удивляют нестандартностью творческого лица, яркой одаренностью. Особенно хорошо им удается трудная манера точного, подробного психологического и бытового реализма. Детали, штрихи. Это стиль, который начинающие актеры с курса Кузина уже явили городу на сцене ТЮЗа и миру (Екатеринбургу, Самаре) в «Последних». Режиссер безжалостен к актерам, он посадил зрителей, как это любит, прямо на сцене. Отсюда прекрасно видно, есть ли в игре актера фальшь.
В новом спектакле удались роли Татьяне Мухиной и Юлии Маровой. Странноватая барышня, малость с придурью, и пьяненькая, но симпатичная балаболка. Есть удачи и у Сергея Шарифуллина. Его внезапно сложившееся амплуа – идеалист, терпящий поражение на первом же рандеву.
Справедливости ради нужно, правда, сказать, что имеет место некоторая неопределенность в общем замысле ролей. Оттого наше понимание происходящего подчас двоится. Впрочем, тут, быть может, есть элемент сюжетной интриги. Ждешь одного – а получаешь совсем другое. Чем еще и хороша современная драматургия. Это вам не «Бесприданница», где Карандышев обязательно застрелит в финале Ларису Огудалову.
Евгений ЕРМОЛИН.