Итак, некто Грабовой объявил себя Христом, второй раз явившимся в сию юдоль скорби. А поскольку первый Христос, как известно, воскрешал людей, Христос номер два решил догнать и перегнать предшественника. Теперь – правда, за приличный гонорар, баксов этак за тысячу – «мессия» готов научить каждого, как воскресить его любимого родственника. Причем совершенно неважно, когда человек умер – хоть двадцать, хоть пятьдесят лет назад. Но поначалу этот воскресший может почему-то оказаться где-нибудь в Южной Америке, и требуются дополнительные усилия, чтобы его оттуда извлечь. Хотя это же, сами понимаете, сущие пустяки по сравнению с уже достигнутым результатом: вот он, ваш бывший покойник, точно такой, каким был перед смертью – с родинкой на правой щеке, диабетом и геморроем. Распишитесь в получении.
Право, не знаешь, что делать, все это читая и видя: смеяться или плакать. Бедная страна, где так много несчастных людей, готовых хоть на мгновение подумать, что «тут что-то есть». Что ж, Россия всегда надеялась на чудо и готова была верить любому шарлатану: один такой обещал коммунизм в 1980 году, другой квартиру каждой семье уже через несколько лет, третий – две «Волги» за каждый ваучер, четвертый – дешевую водку и мужа каждой незамужней женщине, пятый... Вот заживем! Еще немного, еще чуть-чуть и... Как сказал поэт, «и вставал, как заря золотая, коммунизм за соседним бугром».
Но обо всем этом фарсе не стоило бы и писать, если бы не одно радостное обстоятельство: общество решило дать бой дремучему невежеству и ударило во все колокола. Вот и Андрей Малахов (Первый канал, «Пусть говорят») не упустил свой шанс и даже сумел привлечь в зал самого Грабового и нескольких его яростных защитников. Другие обсуждали событие в отсутствие виновников торжества, а тут нате вам, полный набор.
Зрелище было еще то. Из всех присутствующих самым респектабельным и безмятежным был... непосредственный возмутитель спокойствия: элегантный, эффектный мужчина цветущего возраста, в безупречном костюме. Он единственный выглядел нормальным среди беснующейся толпы сторонников и противников. И трудно сказать, был ли он спокоен оттого, что понимал свою неуязвимость для Уголовного кодекса, или в самом деле, ничтоже сумняшеся, видел себя перед Пилатом, вопрошающим его, что есть истина.
В пилатах, впрочем, и в самом деле недостатка не было, как и в толпе, вопившей «Распни, распни его!». Визжала и рыдала дама из публики, требуя, чтобы этот негодяй взглянул ей в лицо. В ответ негодовала другая дама, обещавшая уже через день-другой представить народу своего воскресшего мужа. Потрясал бородой и вперял обличающий перст в новоявленного мессию епископ, и точно так же размахивал брошюрами Грабового его убеленный сединами сторонник. «Это бог, это бог!» – профессионально вещал пожилой актер. Над ним и ему подобными издевался, заходясь в крике, психолог и фокусник Горный.
Время от времени в этом нестройном не столько воюющем, сколько воющем хоре слышалось трезвое слово «шабаш». Да это и была этакая ночь на Лысой горе, где оставалось неясно, Грабового ли хоронят, ведьму ль замуж выдают.
Вот это и было, собственно, самое отвратительное. Если уж вы решили дать бой очередному самозваному спасителю рода человеческого («Уж сколько их упало в эту бездну, разверстую вдали!»), то делайте это толково, профессионально, спокойно, разбивая вздорные эмоции логикой, чтобы и младенцу ясно стало, что перед вами не то безумец, не то ловкий прохиндей-гипнотизер. Так нет же, пригласив Грабового и компанию, задавая им неудобные вопросы, тут же отвечали на них сами, не давая оппонентам и рта раскрыть. Голоса несчастных, явно обработанных людей, вещавших какую-то несусветицу, просто не были слышны, их мнение оказалось никому не интересно. Раскаленные эмоции одной стороны встречали такие же чувства с другой. И создавалось впечатление, что по обе стороны баррикад суетились обезумевшие фанатики, главная задача которых – не выяснить истину, а изничтожить врага. Ну ладно, на стороне Грабового выступали истерики и просто зомби, с которых взять нечего. Но на «нашей» стороне, казалось, были чуть ли не их двойники.
А между тем Грабовой совсем не прост, и взять его голыми руками будет ох как нелегко. Он уже не заявляет публично, что берется сам воскрешать людей, он только может научить других, как это делать. Даже деньги он берет вовсе не за воскрешение, а за свои «книги и семинары» – что тут такого? Вот человек провел сутки в морге, а потом ожил – Грабовой утверждает, что это он устроил оживление, и попробуй докажи, что он тут ни при чем. В Беслане не повторился теракт – догадайтесь с трех раз, кто его предотвратил. На любой ехидный вопрос он отвечает туманно и, кажется, только доволен тем, что толком говорить ему ни разу не дали.
Что ж, как ни кощунственно это звучит, но Христос тоже ведь не стал отвечать на вопрос Пилата о вере: какой смысл что-то объяснять человеку, который не видит, что Истина стоит прямо перед ним? Так что мы, не ведая того, в неразумии своем сопоставляем Грабового с Сыном Человеческим. Да будет нам стыдно.
Подсуетились и газеты. О Грабовом написали «Известия», «Аргументы и факты» и другие солидные издания. Эти, правда, прозвучали строже, без истерики, но кто нынче газеты-то читает? А телик смотрят все, так что такую сенсацию упустить, сами понимаете, себе дороже, и другим программам не захотелось остаться в стороне. На помощь Малахову кинулся «Человек и закон». Грабовой глядел на нас крупным планом, но и тут ему говорить на всякий случай не дали. Слава богу, хоть отсутствовали «сопли и вопли», а объяснения давал убедительный психотерапевт, по мнению которого, Грабового надо лечить, а его контору прикрыть, и срочно. И если прокуратура не спешит, то это может означать, что у Грабового есть какой-то могущественный кукловод, делающий на этом средневековом феномене огромные деньги.
Не знаю, как там насчет грядущего царства антихриста, но к нам уже пришло царство бескультурья, мракобесия, полной сумятицы в головах, продажности и явного нежелания разобраться в том, кто мы, куда идем и чего хотим.
Владимир ЖЕЛЬВИС, профессор ЯГПУ