Поразительное портретное сходство было сразу замечено публикой, на что гость невозмутимо ответил: и коллеги в музее, где он заведует научно-экспозиционным отделом, того же мнения, что дает ему некоторое право при случае пошутить: «Работаю в музее Толстого Львом Николаевичем Толстым».
Доклад Андрея Освальдовича назывался «Левый Лев: хиппи, панк, анархист». Устоявшийся взгляд на личность автора «Войны и мира» как мудрого старца, поборника морали непротивления злу насилием, пацифиста и нестяжателя оратор оттенил такими подробностями из жизни Толстого, что хрестоматийному взгляду отвечают мало или не отвечают вовсе.
В ранней молодости писатель вдруг сбрил себе брови. Во студенчестве вел себя скорее как светский хлыщ, чем прилежный студиоз. По Ясной Поляне даже при гостях расхаживал в немыслимом парусиновом балахоне, мог у всех на виду прилечь на лужайке, укрывшись полой, как одеялом. По мнению исследователя, все это можно назвать «первыми ласточками толстовского хиповства». Он и в зрелые годы частенько поступал противу светских условностей, ханжеской общественной морали, двойной жизни в семье.
Довольно многочисленные примеры такого «отвязанного» поведения великого художника слова («Никогда не буду служить никакому правительству», - писал он) Мадисон сопоставил с нравами калифорнийских хиппи, французских панков, современных анархиствующих бунтарей против «позорного благополучия» общества потребления. Таких параллелей и совпадений набралось на полуторачасовой доклад.
Иннокентий КАШИН.