Прибывший актерский состав оказался действительно звездным: три народных артиста России – Михаил Боярский, его жена Лариса Луппиан, Сергей Мигицко (он из тех артистов, которых вы стопроцентно знаете «в лицо», но ни за что, сколько ни мучайтесь, не вспомните, где и в какой роли его видели) и заслуженная артистка России Анна Алексахина. Ударный квартет, что и говорить. Недаром спектакль «Интимная жизнь» завоевал гран-при за лучший актерский ансамбль на третьем международном фестивале «Зимний Авиньон».
Сюжет пьесы Ноэль Кауард незамысловат – из тех, финальная развязка которых просчитывается уже с первых сцен. Две пары молодоженов приезжают отметить медовый месяц на взморье. Оказываются в соседних номерах. Интрига в том, что Он из одной пары и Она из другой раньше были женаты, и не просто женаты, а страстно влюблены друг в друга. Как известно, это лишь вредит спокойному течению супружеской жизни. Влюбленные со скандалом расстаются и со временем находят себе других партнеров: Он – застрявшую в ребячестве, сюсюкающую с любимым пупсиком барышню, Она – недотепу из разряда «ботаников», интеллектуала, но не без бытовых странностей. Стоит ли говорить о том, что Он и Она снова встречаются, понимают, что жить друг без друга не могут, и тут же, бросив своих новых супругов на произвол судьбы, сбегают в Париж. Там они живут без скандалов и выяснения отношений в эйфории любовных объятий целых пять дней, потом наступают на старые грабли:
– У тебя было много женщин после меня? Не хочешь отвечать?
– Да нет, просто пытаюсь сосчитать...
– Да?! Так знай, я тоже не была затворницей!
– Что?!!!
Ну, и далее по тексту. В момент выяснения отношений до них наконец-то добираются покинутые супруги, сплотившиеся на общей почве переживаний в тесный тандем. В финале пары, обменявшись партнерами, наконец-то, обретают счастье.
Поскольку линия интриги пьесы шита белыми нитками и следить за ней было абсолютно неинтересно, оставалось лишь сконцентрировать внимание на актерах. Точнее, на одном из них, на которого, собственно, и собралась посмотреть публика. Михаил Боярский предстал во всем своем великолепии постаревшего д’Артаньяна: те же манеры героя-любовника, та же гасконская страстность. Все первое действие спектакля актер не снимал шляпы, чем окончательно расстроил некоторых зрителей. В антракте кое-кто даже покинул зал с возмущенными репликами: «Так мечтали посмотреть на Боярского без шляпы, а он...» Желание, согласитесь, несколько странное, не за костюмный антураж мы любим или не любим актеров, но факт остается фактом.
Во втором отделении я даже пожалела нетерпеливых: мало того, что герой Боярского снял шляпу (хотя, надо признать, без головного убора актер смотрится не столь импозантно), он еще и обнажился (с соблюдением приличий, к счастью). Кроме того, Боярский играл на рояле и даже пел (если подобное понятие применимо к вокалу актера, в чем я лично сомневаюсь. Но это – дело вкуса)... Словом, в двухчасовом представлении любимец публики продемонстрировал все свои таланты, за что в финале был награжден нескончаемыми овациями, неожиданным обилием цветов (ни Гоша Куценко, ни Марат Башаров, блиставшие на этой же сцене чуть более месяца назад, не дождались ни одного цветочка) и толпой поклонниц у служебного входа.
Спектакль был отработан актерами честно, «в полную ногу», что, согласитесь, не часто можно ожидать от гастролеров, ведущих коммерческий «чес по провинции». Ярославская публика, как мне показалось, осталась весьма довольна вечером, проведенным в обществе любимых артистов. Но не оставляла одна мысль: интересно, были бы овации столь же бурными, если бы финал спектакля был не столь конфетно-слащав? Ну, представьте на секундочку, что в пьесе все происходило бы как в жизни: любовники так бы и не договорились между собой, остались бы с нелюбимыми, но беспроблемными партнерами и маялись бы всю оставшуюся жизнь? Наверняка добрая половина зала – женская – заявила бы, что «правды жизни» у них самих хватает, а в театр люди ходят расслабиться.
Так чему же в итоге мы аплодировали? Актерской игре (она была великолепна) или тому, что у героев пьесы все так удачно сложилось? Но это уже претензия к мелкотемью и конъюнктурности пьес антрепризного репертуара. А ведь, если кто помнит, антреприза задумывалась совсем иначе: как площадка, на которой актеры могут играть некоммерческие, элитарные пьесы, как творческая мастерская своего рода. Вылилось же это в итоге в полуфабрикат массовой культуры. А что вы хотите? Как сказал, отбиваясь от обвинений по поводу конъюнктурности желтой прессы известный писатель и журналист Александр Кабаков – он гостил в «Школе злословия» у Татьяны Толстой и Дуни Смирновой – «Пипл хавает, чего ж вам надо?» Просто обидно быть тем «пиплом», который «хавает» все, что преподнесут.
Лариса ДРАЧ.