Владимир Юрзинов: надо настраиваться только на победу

Хоккейное детство Владимир Владимирович тут же поставил нас в тупик: – Да, я играл с детства, но никогда не думал, что это станет моей профессией, если честно. Мне нравился хоккей, но никакого фанатизма не было. Я вообще считаю, что фанатизм – это не очень хорошо. Человек должен быть разносторонним, ему могут нравиться разные вещи: искусство, литература, театр... Поэтому говорить, что я был фанатиком хоккея с детства, я не буду. Это неправда. – А что вам нравилось в детстве? – Да как всем. В футбол с друзьями в московском дворе играл, животные нравились, особенно птицы. – Но вы же знали, что отец – известная фигура в хоккее? – Тогда были известны космонавты, балерины. И вдруг я увидел его по телевизору в «Голубом огоньке» вместе с ними! Были, конечно, дома разные вещи: фотография с Гагариным, книжка с автографом, подаренная им отцу, и многое другое. Но это ценишь и понимаешь, когда взрослеешь. – Как произошло знакомство с хоккеем? – Хоккей всегда был неотъемлемой частью моей жизни, отец все-таки тренер, хотя я его почти не видел лет до 16, он постоянно был на сборах или тренировках, и никогда Новый год мы не встречали вместе. И сказать, как я пришел в хоккей, нельзя: я с ним шел все время, а не приходил, я уже родился в нем. В детстве занимался в «Динамо» вместе с хорошо знакомым ярославцам Алексеем Амелиным. В юношах и юниорах играл в рижском «Динамо». В Латвии провел 9 лет, окончил институт физкультуры, служил в армии, играя в хоккей. Молодость, институтские годы – хорошее было время, остались только самые теплые воспоминания тех лет. Мы стали вице-чемпионами России среди юниоров, в воротах у нас стоял Ирбе. А я всегда был защитником, сам выбрал это амплуа. Из банкиров в тренеры – Окончив институт, вы получили специальность... – Учителя физкультуры и тренера по хоккею. – Как много времени прошло с момента окончания института до того, как вы действительно стали тренером? – Окончил в 1989 году, тренировать стал в 1993-м. В этом промежутке я и играл, и был менеджером в коммерческом банке, и работал в Госкомспорте. Уходил из хоккея, пытался найти себя в чем-то другом, но мне это было неинтересно. Так получилось, что жизнь привела обратно. Причем самое интересное, что, когда я уезжал в Финляндию в 1993 году, тоже ехал просто попробовать. Это не было самоцелью, что я буду тренером, что я родился с клюшкой, что у меня там папа... Я никогда не обращал на это внимания, просто искал интересную работу, которая мне бы понравилась. Оказалось, что мне по душе то, к чему я никогда не стремился, но, наверное, так и бывает в жизни. Я никогда на этом не за-клинивался. Не получилось бы в хоккее, бросил бы через полгода и ушел. – Какую роль сыграл отец в вашем выборе? – Отец никогда ни на чем не настаивал, он меня просто аккуратно направлял, а выбор делал я сам. Хорошая черта у отца: он никогда не навязывает свое мнение. Я его всегда очень любил и люблю, он для меня скорее советчик и наставник, чем друг, потому что человек он довольно жесткий. – И все же как из менеджера банка вы стали тренером? – Я был в поиске. Конечно, в банке хорошая работа и деньги неплохие, но с 9 до 5 сидеть на стуле для меня сложно. Я человек деятельный, если нужно, могу три дня подряд работать без отдыха. А в банке все строго. Понедельник – пятницу работаешь, субботу – воскресенье отдыхаешь, и по новой. Меня этот график убивал. Хотя и перспектива была, и начальник хороший, и коллеги – интереснейшие люди, но это не мой образ жизни. Когда решил поработать тренером, получил предложение в молодежную команду одного из клубов Финляндии. Но отец работал в ТПС, и меня решили попробовать главным тренером в молодежную команду. У меня были хорошие игроки, сильная команда, очень талантливые ребята, и мне захотелось работать, стало интересно, тем более, мы стали выигрывать, появилась уверенность в себе. В первый же год мы выиграли серебряные медали. В следующем сезоне я возглавил фарм-клуб ТПС – команду первой лиги. Я перешел туда, взяв большей частью своих игроков из молодежной команды, и мы попали в переходный турнир высшей лиги. Там это равняется нашей суперлиге. Появилось несколько предложений возглавить главные команды клубов высшей лиги – перешел в «Ильвес». – Вы перешли из советской системы, где были игроком, в западную. Там, наверное, все по-другому? – Да. А знаете, в чем? Отношение к игрокам другое. Демо-кратичное. Они люди свободные, и ты не имеешь права их оскорблять, над ними издеваться, они относятся к тебе как к равному, и ты должен относиться к ним так же, потому что все делают одну работу, и делают ее профессионально. У тренера нет клюшки, он не может сам играть, но он должен помочь команде, объединить ее, развить сильные стороны, убрать слабые. – Вы стали тренером в очень молодом возрасте, наверное, было немало сложностей? – Тренером я стал в 27 лет, главным тренером команды высшей лиги – в 29, но у меня не было сложностей. Это комплексы, созданные в старой системе, что человек начинает соображать после 50 лет, – это неправильно. У нас есть молодые бизнесмены, молодые политики, артисты, специалисты в любых областях. Почему молодому человеку не работать, если он может? Я никогда не чувствовал себя «молодым тренером», люди, проработавшие годы, имевшие громадный опыт, относились ко мне с уважением. Особенно когда с «Ильвесом» мы выиграли серебряные медали. Если хочешь лучшее, иди в «Локомотив» – Владимир Владимирович, вы говорите, что все было замечательно. Тогда почему спустя 9 лет вы вернулись в Россию? – Как сказал кто-то из великих, доброта бывает пресной. Даже при хороших отношениях на работе через пять – семь лет что-то нужно менять. Хотя уходить не хочется, привыкаешь, появляются знакомые, связи... Но это как стимул самообновления, поиска нового. Проработав в Финляндии 9 лет, я уже знал все. Одни и те же люди вокруг: судьи, игроки – одни и те же отношения, многие вещи начинаешь автоматически делать. Нужен был новый эмоциональный толчок. – Как я поняла, до прихода в «Локомотив» вы всегда были главным. Почему вы приняли приглашение на роль помощника? – У меня были приглашения главным тренером в команды российской суперлиги, но я шел конкретно в «Локомотив». Я знал, что это очень сильный клуб, был знаком с руководством, знал, что здесь профессиональное отношение к делу. И вообще, авторитетные люди еще в Финляндии сказали: если хочешь найти лучшее, ты должен идти в «Локомотив». К тому же я человек организованный, мне нравится дисциплина, принципиальность. Нравится, когда большой дворец, много зрителей. В общем, меня устраивало все. – «Локомотив» тогда возглавлял представитель чешского хоккея, вы пришли из фин-ского, а команда играла в российском чемпионате. С этим сложностей не возникло? – Как говорится, со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Владимир – опытный наставник, мне было интересно с ним. Я смотрел, как он работает, сравнил с Финляндией, с российским хоккеем. Я считаю, что это был прекрасный период. Мы выиграли два раза золотые медали, что может быть лучше? – Ярких противоречий между вашими взглядами на хоккей и взглядами пана Вуйтека не было? – Финского хоккея в чистом виде давно не существует, потому что в 1991 году туда пришло много зарубежных тренеров, которые объединили все лучшее. Хоккей все время развивается, здесь нет какого-то шаблона. Да, в него можно играть по-разному, но все равно никуда не денешься от ядра – от общих взглядов и принципов, которые придуманы много лет назад. – Исходя из сказанного вами можно ли назвать «Локомотив» сплавом всего лучшего из чешского, финского и российского хоккея? – Ни в коем случае. Владимир был главным тренером, он принимал решения. Я пришел в команду, которая уже была создана. Но, конечно, и я, и другие помощники, и доктор, и массажисты, и руководство клуба – все мы совместно делали одну большую работу. Результат складывается из множества разных деталей. И если хотя бы одна деталь работает плохо, то и общего достижения не бывает. Здесь важна работа всех людей, а не одного-двух отдельно. Новый старый «Локомотив» – Весной, когда пан Владимир ушел из команды, вам сразу поступило предложение стать главным тренером? – Да. – И вы сразу его приняли? – В общем-то да. – И сразу стали строить свою команду... – Я не стал строить свою команду, у нас она на 80 процентов сохранилась. В этом году ушли в НХЛ Гребешков, Суглобов, Воробьев, Гуськов. Мы пригласили новых игроков. Это не так просто – вписаться в наш клуб и выполнять наши требования. Потому и какие-то спады-перепады. В России вообще слишком большой ажиотаж вокруг летних турниров. Это смешно. Как ты можешь увидеть ошибки игрока и что-то подправить, если хочешь во что бы то ни стало выиграть? Летние турниры существуют только для подготовки команды к чемпионату и не для чего больше – я настаиваю на этом! Рассматривать поражения на них как крах нельзя. – Вы много говорили о том, что «Локомотив» будет проповедовать тот же европейский хоккей, в который играл. Но какие-то отличия намечаются? – Я хочу оставить хоккей, в который мы играли: открытый, интересный, – но сделать его четче в обороне, не меняя картины нашей игры. Нет смысла кардинально менять то, что хорошо, – это было бы полной глупостью. Два года мы были чемпионами. Но надо осознать, что, как это ни замечательно, это было в прошлом сезоне, а сейчас нужно готовиться к новому чемпионату. Необходимо внести некоторые коррективы в связи с тем, что 60 матчей – это не 51. Нет смысла менять темп, чтобы выиграть турнир. Главная задача – чемпионат. Пессимизм по поводу третьих мест неоправдан и непонятен. Каждый матч, выигранный в чемпионате, согласитесь, важнее Кубка Паюлахти. – В этом году вместо предновогоднего отдыха в Египте у «Локомотива» будут дополнительные матчи на Кубке Шпенглера. (80-й Кубок Шпенглера пройдет 26 – 31 декабря в швейцарском Давосе, в нем также примут участие «Давос», немецкий «Крефельд», финский «Йокерит» и сборная Канады. – Авт.) Может, не стоило принимать это приглашение? – Это самый старый турнир Европы, участие в нем очень почетно для любой команды, отказов не бывает. Он привлекает много зрителей, демонстрируется по европейским телеканалам, участие – вопрос престижа клуба. Да, другие команды в это время будут готовиться к следующим матчам чемпионата, но здесь важно правильно распределить силы. – Насколько хороши приобретения «Локомотива»? Тот же Рязанцев, например, сможет заменить Гуськова? – Это покажет чемпионат. Я никогда не делаю преждевременных прогнозов. Мы верим ребятам, делаем все, чтобы они вышли на свой высший уровень. Но кто-то нас может и огорчить. Не бывает такого, что ты берешь 10 человек и все тебе понравились. У нас клуб сильный, требования высокие. Да, игроки стараются к нам попасть, но нам нужен результат. – Приобретения «Локомотива» в нынешнем сезоне закончены? – Ищем одного защитника-иностранца. У нас два легионера, так что одна вакансия есть. Современный хоккей по Юрзинову – Что в вашем понимании современный хоккей? – Современный хоккей должен быть для зрителя, чтобы он хотел идти на матчи. А зрелищность уже подразумевает интересный хоккей – комбинационный, быстрый, агрессивный. – «Локомотив будет играть в такой хоккей? – Я очень расстроился, когда после пресс-конференции в «Советском спорте» написали: «Юрзинов обещает сделать «Локомотив» лучше». Юрзинов постарается, чтобы команда играла лучше и зрелищнее. Это две кардинально разные вещи. Мне стало неудобно, когда я прочитал, что я «обещаю», я ничего не обещаю. Наш тренерский состав сделает все, чтобы команда играла лучше. А дальше все зависит от Бога и от фарта. Этот чемпионат будет интереснее и сложнее. «Барс» на хоккейном рынке приобрел все, что можно, усилились «Динамо», ЦСКА. Команды становятся сильнее, это тоже момент соревнования. – Как самому молодому тренеру суперлиги, вам не страшно выводить на лед чемпиона, команду, против которой играют по-особенному? – Я считаю, что самое главное – вывести команду в первый раз, когда только начинаешь работать тренером. Если ты первый раз это сделаешь, тогда уже ничего не страшно. И надо настраиваться только на победу. Беседовала Елена ВИНОГРАДОВА. P.S. 16 августа в 17 часов во ДС «Автодизель» состоится товарищеский матч «Локомотив» – «Северсталь».