Как сейчас вижу – сидим вместе с соседями у радиорепродуктора. После сообщения о боях и числе погибших взрослые плачут, мы – тоже, на них глядя.
Война сразу же изменила жизнь города. Появились карточки и очереди. Мы с Галей занимали очередь с вечера, сменяя друг друга, стояли до утра, пока не привезут хлеб. Мама делила его на несколько частей, чтобы по кусочку скормить с чем-нибудь горячим. Горячее – это чаще всего щи: вода, капуста, картошка, щавель.
В школе нам давали по тарелке щей и небольшому кусочку хлеба. Учились мы с сестрой хорошо, маму не огорчали. Я с первого дня полюбила нашу учительницу Зинаиду Фёдоровну Петрову и твёрдо сказала маме, что, когда вырасту, тоже буду работать в школе. Домашние уроки готовили до сумерек – вечером сидели в темноте, окна заклеены бумажными полосами крест-накрест на случай бомбёжки. Тетрадей не было – писали на старых газетах.
В четвёртом классе мы уже сдавали экзамены. Никогда не забуду свой первый экзамен по русскому языку устно. Мама тогда работала сторожем в пригородном совхозе «Петрино». Там своим рабочим давали бесплатно обед. Утром мама пришла домой уставшая, и я вызвалась сходить за обедом.
Пока шла, пока в очереди стояла – время ушло. А у нас экзамен! Не иду, а бегу прямо с обедом в школу. Стою за дверями класса и плачу навзрыд – опоздала! Вышла Зинаида Фёдоровна, успокоила, по голове погладила, увела в класс. Я взяла билет и сразу пошла отвечать. Ответила на «отлично». В дальнейшем в жизни было много экзаменов, но этот я не забуду никогда.
Был такой случай. К середине зимы еды нам уже не хватало. У мамы была сестра, жившая в деревне за 25 километров от города. Она, как могла, помогала нам. И вот мама пошла к ней за картошкой. Мы остались дома одни. В сарае было несколько кур. Ночью ударил сильный мороз. Утром мы побежали в сарай, а курицы лежат замёрзшие, некоторые ещё шевелятся. Зина, младшая, завернула свою любимую курицу в одеяло, отогревала её, даже спать с собой положила, но всё было напрасно. А через день вернулась мама, привезла на санках немного крупы и картошки. Нас она не ругала, но была так расстроена, что все мы обливались слезами.
Однажды я увидела мужчину без обеих ног на самодельной коляске. Как мне стало страшно! Но потом всё чаще на пошехонских улицах стали появляться калеки – беда становилась привычной. К соседке приехала молодая красивая женщина. Все звали её «беженка». Однажды мы сидели и спокойно разговаривали. Вдруг женщина закричала: «Вон они летят! Сейчас бомбить будут!» Как сейчас вижу её искажённое ужасом лицо. Потом соседка сказала, что у женщины лёгкое помешательство от пережитого.
Мы, дети, всё больше понимали, что война – не только голод, холод, смерть, разрушение. Это ещё и искалеченные судьбы людей. Когда окончилась война, мы, ребятишки, бегали по улице и кричали: «Победа! Война закончилась!».
Война-то закончилась, но полстраны лежало в руинах. В колхозах не хватало рабочих рук, техники. Мы вместе с учителями каждую осень помогали убирать картофель и лён в колхозах. Убирали вручную. Ноги вязли в грязи, сапоги промокали. Но всё же это была жизнь без войны.
Инна ЖИГАЛОВА