Силой терроризм удавалось подавить только в двух случаях. Во-первых, если за борьбу с вооруженным подпольем брался фашистский, диктаторский режим, готовый на массовые репрессии и тотальное подавление оппозиции (Гитлер в Германии, Муссолини в Италии, Стресснер в Парагвае, Дювалье на Гаити). Но даже в этом случае не было гарантий, что, разгромив одних террористов, режим не сталкивался со временем с другими. Гитлер оказался не застрахован от покушения Штауффенберга, Муссолини получил в середине 40-х партизанское движение на севере Италии, по нескольку раз - после разгрома предыдущего вооруженного подполья - появлялись левые террористы и партизаны в Парагвае и на Гаити. Наконец, нелишне отметить, что все эти режимы были повержены, а их противники, числившиеся террористами, стали считаться национальными героями.
Во-вторых, подавить терроризм силой можно, если террористические организации оказываются микроскопическими и маломощными. Скажем, державшая в напряжении в течение нескольких лет всю Бельгию группа "Борющиеся коммунистические ячейки" состояла всего лишь из четырех человек!
Во всех остальных случаях если терроризм сходил на нет, то потому, что либо разваливались (в результате внутренних процессов) сами террористические движения, либо они, наоборот, побеждали правительство (и впоследствии уже никто не называл их "террористическими", а называл "партизанскими", "повстанческими", "освободительными" и т. п.), либо властям удавалось договориться с террористами, либо исчезали причины, порождавшие террористические движения.
Например, Италия после 2-й мировой войны трижды сталкивалась с террористическими кампаниями: с волной террора тирольских сепаратистов, с неофашистским террором и с левацким террором. Тирольские террористы прекратили свою деятельность после того, как их руководство, находившееся в ФРГ, достигло - при посредничестве западногерманских властей - компромисса с итальянским правительством (в результате этого компромисса все территории с германоговорящим населением оказались в составе области Трентино-Альто-Адидже, где тирольский капитал занял преобладающие позиции). Неофашистский террор, организованный в Италии итальянскими же спецслужбами, по указанию тех же самых спецслужб и был прекращен. Левацкий террор сошел на нет из-за того, что христианские демократы утратили монополию на власть.
Говоря иначе, левое террористическое подполье в Италии прекратило вооруженную борьбу, так как оказалось вовлечено в легальный политический процесс. Но потребовались суды над высокопоставленными коррупционерами, знаменитая операция "Чистые руки", чтобы в Италии изменились правила политической игры.
А вот в Таиланде власти, устав от того, что у них на улицах городов постоянно рвутся бомбы и ручные гранаты, попросту объявили амнистию левым повстанцам, предложив амнистированным в обмен на сдачу оружия предоставление крупной денежной ссуды и наделение земельным участком. После этого герилья в Таиланде практически сошла на нет (городская - полностью, сельская - почти полностью).
В России сегодня мы имеем дело даже не с терроризмом (вопреки тому, в чем нас пытаются уверить власти), а с диверсионной войной, начавшейся одновременно с войной в Чечне. К диверсиям - в больших или меньших масштабах - всегда прибегали все воюющие стороны. Эту проблему тоже не решить чисто силовыми методами. До той поры, пока у диверсантов будет тыловая база, своя территория (в нашем случае - горные районы Чечни), гарантировать прекращение диверсий невозможно.
Израильское правительство десятилетиями называло террористическими диверсионные акты палестинских партизан, именовало ООП "террористической организацией" и пыталось решить проблему военным путем. Но до той поры, пока у палестинцев оставалась тыловая база - то есть, по сути, весь арабский мир, - Израилю не удавалось остановить партизанскую войну (в ходе которой израильтяне потеряли в три раза больше людей, чем во всех обычных войнах, которые Израиль вел за все время своего существования). Проблема не была решена даже путем заключения соглашения с ООП и создания палестинской автономии.
Сегодня израильским спецслужбам противостоят две разнородные силы, которые квалифицируются израильским правительством как "террористические" и с которыми Израиль борется традиционным - то есть силовым - способом. Это, во-первых, исламские фундаменталисты (в первую очередь из "Исламского движения сопротивления", "Хамас"), а во-вторых, боевики ливанских шиитских движений "Хезболла" ("ХизбАллах") и "Амаль".
Борьба с "Хамас" и другими исламскими фундаменталистами ведется в Израиле более или менее успешно, поскольку 20 лет назад (при правом правительстве Менахема Бегина) израильские спецслужбы сами же этих исламских фундаменталистов пестовали и насаждали в надежде, что те вырежут левое палестинское подполье. В общем, так и случилось, но, разобравшись с левыми ооповцами, фундаменталисты затем взялись за евреев.
А вот шииты ведут против Израиля диверсионную войну. И прекратить четвертьвековую диверсионную войну шиитов можно, видимо, лишь вернув им весь Южный Ливан в обмен на гарантии безопасности территории Израиля.
Едва ли и Россия решит проблему терроризма войсковыми операциями в Чечне. Причина сегодняшнего чеченского терроризма - в предыдущей политике Кремля. Это правительство Ельцина в период борьбы за власть с Горбачевым спровоцировало появление в Чечне правительства Дудаева, который на своей территории лишь делал все то же самое, что Ельцин в России (разогнал парламент, провел референдум в свою поддержку, принял новую конституцию и вообще, откликаясь на призыв Ельцина, "взял столько автономии, сколько смог переварить"). Это правительство Ельцина в 1994 - 1996 годах разбомбило в Чечне все, что можно было разбомбить, и, проиграв чеченскую войну, оставило в разоренной Чечне огромную армию мужчин, которые уже ничего не умеют, кроме как стрелять и взрывать, и которые - и это главное - ничего другого делать и не могут, даже если бы захотели, поскольку экономика Чечни тотально разрушена. Естественно, эти люди будут искать источники финансирования, чтобы выжить и не умереть с голоду. Сегодня они нашли такой источник - деньги исламских радикалов. Не было бы этого - нашли бы другой (в частности, ранее чеченцы решали свои финансовые проблемы с помощью кражи нефти и похищения заложников).
Вторая чеченская война показала, насколько низок профессиональный уровень кремлевских советников. Похоже, в Кремле настроены вновь (как при царе) завоевать Чечню, не понимая, что для этого потребуется уничтожить чуть ли не всех мужчин-чеченцев поголовно. Едва ли это приемлемо по моральным соображениям и осуществимо технически. А главное, это не гарантирует прекращения терактов.
Дело в том, что разрушенная, разбомбленная и голодная Чечня все равно будет представлять собой угрозу для России. Для того, чтобы Чечня перестала быть такой угрозой, нужно, чтобы там работали заводы, фабрики, школы, больницы, институты, магазины, транспорт и т. п. И чтобы население республики трудилось на этих предприятиях, в учреждениях, на транспорте и зарабатывало таким образом на жизнь. Нужна то есть ликвидация причин терроризма. Но практика показала, что выделенные на восстановление Чечни деньги неизменно разворовываются (причем в большинстве еще в Москве).
Это значит, что в Чечне закладываются основы для длительной партизанской войны. Из мировой практики известно, что такая партизанская война может тянуться десятилетиями, превращаясь в постоянный фон политической и экономической деятельности для одних и в образ жизни - для других. В Мьянме (Бирме) и в Колумбии, например, партизанская война идет с 40-х годов XX века и до сих пор. Тот, кто не хочет ликвидировать причины, объективно порождающие терроризм (и шире - вооруженное сопротивление), неизбежно обречен на безуспешную и безнадежную борьбу со следствиями.
Александр ТАРАСОВ,
ведущий эксперт центра новой социологии и изучения практической политики "Феникс". (Agentura.Ru, в сокращении).
