С таким прошлым еще можно было примириться, но потом Катков совершил самое ужасное преступление, какое только возможно, – убил собственную мать. Ей шел 81-й год. Катков привез ее в Ярославль по настоянию Людмилы Григорьевны, пожалевшей старую женщину. Вместе с ней поселился в поселке Садовый Ярославского района, где находилась дача, принадлежавшая Людмиле Григорьевне. Сама она постоянно жила в Ярославле.
К этому времени отношения между супругами окончательно испортились. И было от чего: Катков нигде не работал, денег в семью не приносил. Вспыльчивость и агрессивность его характера тоже не способствовали крепости брака.
А потом и случилась эта страшная история. 8 января 1995 года Катков поехал в Ярославль к жене. В очередной раз поругался с ней. Вернулся злой. Рассказал о ссоре матери. А та стала винить во всем себя, говорить, что из-за нее все беды, из-за нее у сына и отношения с женой не складываются. Сказала, что никому она не нужна и оттого уходит на все четыре стороны. После чего старушка надела фуфайку, взяла палочку и поковыляла из дома.
Катков бросился вдогонку за матерью и силой попытался ее вернуть. Старенькая женщина стала отбиваться палкой. Но рассвирепевший Катков схватил ее за ворот фуфайки, грубо втащил в дом и запер дверь. В доме они оставались вдвоем с матерью. Как все происходило дальше, точно сказать трудно. Через несколько часов старушка была найдена мертвой.
Позже судмедэксперты обнаружат на шее погибшей кровоподтеки, свидетельствующие о том, что смерть наступила от удушения. В октябре 1996 года Ярославский районный суд признал Николая Каткова виновным в убийстве матери и приговорил к шести годам лишения свободы в колонии строгого режима.
Пока Катков находился за решеткой, Людмила Григорьевна решила развестись с ним, тем более что отношения между ними давно уже стали формальными. Произошли и другие перемены в ее жизни. В Южно-Сахалинске проживала дочь Людмилы Григорьевны, уехавшая в далекий край по распределению. Но предприятие, на котором она работала, закрылось. Жить стало сложно, а к этому времени у дочери на руках были еще двое детей. Людмила Григорьевна настояла, чтобы внучки переехали к ней в Ярославль. Теперь в двухкомнатной квартире проживают четверо: Людмила Григорьевна, ее сын и две несовершеннолетние внучки, которых она прописала. И все бы шло хорошо, но неожиданно над установившимся семейным благополучием нависли зловещие тучи.
Когда срок отсидки закончился, Катков начал борьбу за жилплощадь бывшей супруги. К слову, квартира эта с самого начала принадлежала Людмиле Григорьевне, и только благодаря доверчивости и доброму сердцу этой женщины Каткову удалось в свое время там прописаться. Но теперь за квадратные метры, на которых его прописали, Катков намерен бороться до последнего.
И вот уже направлено в Ленинский районный суд грамотно составленное заявление Каткова: «В указанную квартиру я вселился в 1984 году в качестве мужа нанимателя Катковой Л. Г. и проживал до декабря 1995 года. С 14.12.95 по 14.12.01 я отбывал наказание в местах лишения свободы. В это время в моей квартире находились личные вещи, документы и имущество, нажитое в браке. Наш брак с ответчицей расторгнут по инициативе ответчицы 7 августа 2000 г. Вопросы раздела общего имущества и порядок пользования жилой площадью при разводе не решались. Воспользовавшись моим отсутствием, без моего согласия ответчица заселила на спорную жилплощадь своих внучек. Я не согласен с их вселением, так как это ущемило мои жилищные права. По возвращении из мест лишения свободы я вновь зарегистрировал свое местожительство в спорной квартире и попытался заселиться. Но ответчица препятствует моему вселению. Иного жилья, кроме спорной жилплощади, я не имею».
Есть в этой истории еще одно «но». В колонии Николай Катков подцепил туберкулез. Проживание со столь опасным заболеванием в густонаселенной квартире противоречит всем существующим санитарным нормам. Беспокоит семью и другое: в квартире появится практически чужой человек, к тому же рецидивист. С бывшей женой Катков жил порознь фактически с 1993 года. Пока он находился за решеткой, «домой» от него приходили письма с угрозами в адрес Людмилы Григорьевны. К тому же он грозится выгнать из квартиры прописанных там несовершеннолетних внучек своей бывшей жены.
Жизнь снова преподнесла нетрадиционную ситуацию. С одной стороны, есть закон, защищающий право осужденных на жилье. С другой – реальная жизненная ситуация такова, что слепое следование букве закона может породить такой конфликт, который грозит вылиться в криминальную драму. Перед Фемидой сложный выбор: что защищать – право женщины и ее несовершеннолетних внучек на нормальную жизнь или право бывшего осужденного на чужие квадратные метры.
Марина ЧЕБЫШЕВА.