Каталог – не перечень «единиц хранения». За каждой строчкой – исследование, похожее подчас на детективный поиск. Ярославские музейщики ведут его больше двадцати лет, а строго говоря, с самого основания музея. Опираясь на опыт своих предшественников, заведующая отделом Виктория Горшкова (на снимке), старшие научные сотрудники Ольга Кузнецова и Алексей Федорчук нашли и продолжают искать в родных стенах Митрополичьих палат, в хранилище, архивах, библиотеках тонкие ниточки, которые тянутся из глубин истории и позволяют распутывать многовековые тайны замечательных произведений искусства.
Возраст этих икон голово-кружительный – от 300 до 600 лет. Установить, когда точно они были написаны, кем, выяснить их происхождение чрезвычайно сложно. Даже чтобы просто описать, что на них изображено, нужна особая подготовка: есть житийные иконы, на которых от 58 до 112 клейм (отдельных миниатюрных изображений), расшифровать которые подчас можно только с привлечением полузабытых исторических и литературных источников.
Наш разговор с Ольгой Кузнецовой происходит напротив житийной иконы Ильи Пророка. Известно, что она написана в XVII веке. Имя автора – Семен Спиридонов Холмогорец – обнаружено в 1960 году, во время реставрации. Из какой она церкви – неизвестно. Но в запасе еще несколько лет, XVII веку будет посвящен второй том каталога, так что возможно, что-то прояснится: для этого придется просмотреть в архиве многочисленные фотографии интерьеров ярославских церквей, к счастью, есть такие, перелистать сохранившиеся церковные описи – может быть, и повезет.
Но это еще не все. Предстоит прочитать и воспроизвести все надписи на этой иконе, а она усеяна крохотными полустершимися золотыми буковками сверху до низу. Попытаться установить, откуда эти изречения.
Фигуры действующих лиц на многочисленных клеймах этой иконы изображены на фоне каких-то сказочных городов. По словам Ольги Кузнецовой, образцом для этих архитектурных изображений послужили иллюстрации к «Хронике» немецкого автора XVI века Шеделя. Московский исследователь обнаружил эту «Хронику» в библиотеке им. Ленина в Москве. Странно, правда? Но в XVI – XVIII веках использование западноевропей-ских гравюр в качестве основы для созданий религиозных композиций в России, оказывается, считалось обычным делом. В соответствии с нашей традицией объемные изображения превращались при этом в более плоские, более декоративные. Это не конфессиональные пересечения, объясняют мне, а чисто творческие, которые использовали иконописцы. И еще одно наблюдение. Живописный ряд жития Ильи в этой иконе во многом совпадает с росписями церкви Ильи Пророка. Между тем икона создавалась раньше, чем был расписан храм, – есть над чем задуматься исследователям.
Вот такое досье только у одной иконы. У большинства других загадок еще больше.
В музее 2 тысячи икон, а отреставрировано только 10 процентов. Это угрожает не только сохранности, но и затемняет их «биографии». Иногда делает такую биографию почти нечитаемой. Вот почему работа над каталогом ведется годами. Случалось, за год исследователю удавалось, как здесь говорят, обработать всего половину иконы, обычно же он обрабатывает одну, две.
Работа эта не только умственная, но и физическая. Чтобы подступиться к любой иконе в хранилище, ее для начала нужно достать с полки. А там тяжеленные иконы в большинстве своем размером 2 х 1,5 метра стоят как книги в шкафу. Чтобы вытянуть, а потом изо дня в день ворочать такую махину, требуются немалые силы.
Из чисто профессиональных задач одна из самых сложных – датировка. Иконы свозили в хранилище в 20 – 30-е годы через реставрационные мастерские, куда они поступали из закрытых или снесенных церквей. Мастерские были переполнены, фиксировать, какие откуда, видимо, было просто невозможно. В годы войны иконы хранились в непроветриваемом помещении, покрылись плесенью и были близки к гибели. Реставрация по-настоящему началась только с 1950-х годов, и тогда думали лишь о спасении. Проблемы датировки, происхождения были отложены на неопределенное время, и чем больше проходило лет, тем более несбыточной казалась возможность получить когда-нибудь ответы на эти вопросы.
Между тем ключ к датировке до сих пор лежал совсем рядом. Многие иконы были извлечены из иконостасов, а такие иконы и иконостасы создавались обычно одновременно. И вот исследователи во главе со светлой памяти Ириной Болотцевой стали из года в год с мая по сентябрь просиживать в неотапливаемом хранилище (зимой там находиться было невозможно), пытаясь подобрать вместе иконы из одного иконостаса и складывая нечто похожее на детскую мозаику. Подбирали иконы по размерам, сравнивали их оборотные стороны в поисках сходства дерева, сходства работы, искали какие-нибудь пометки.
Так были выявлены сразу несколько комплексов икон из уничтоженных в 30-е годы церквей: Петра и Павла на Волге (у нынешнего автодорожного моста), Симеона Столпника на Красной площади, церкви на Варваринской, из закрытого храма Спаса на Городу и других. Сохранились дневники этих посиделок, составителям каталога они очень помогли.
Наработки Ирины Петровны Болотцевой определили и саму структуру каталога. Издания подобного рода имеют свои стандарты. Раньше по отношению к иконам они были такие же, как ко всем произведениям живописи. Болотцева сумела доказать, что это совершенно особый вид искусства, при описании икон мало привести название, нужно говорить об исторических и литературных источниках их сюжетов, о технике, о материалах, которые были использованы при их создании. Предложенные ею стандарты были приняты.
Судьбы людей, посвятивших жизнь ярославским иконам, вообще удивительны. Реставратор Н. Брягин, родом питерец, был в 1930-е годы арестован и сошел с ума.
Н. Перцев, возрождавший после войны в нашем музее научную реставрацию, работал потом в Русском музее. Легендарная Е. Юдина была их хранителем, а потом организатором музейного отдела реставрации живописи. В. Митрофанов начинал как воинствующий безбожник, а потом стал крупным ученым, специалистом в области древнерусской живописи, написал о ней много книг. Именно с подачи В. Митрофанова после войны первые ярославские иконы были отданы на реставрацию в Москву в Центр им. Грабаря. Вместе с тридцатью отреставрированными перед войной эти сорок икон составили первую экспозицию древнерусской живописи, открывшуюся на территории Спасского монастыря. Болотцева была ученицей Митрофанова, сейчас в художественном музее работают ее ученики, к числу которых относятся и авторы нынешнего каталога.
Первый том каталога охватывает только малую часть коллекции – 120 икон. Но каких! С XIV по XVI век. Раскрытых и пока лежащих еще на столах реставраторов. Нераскрытых, к тайнам которых специалисты только-только подступаются. В ближайшие пять лет предстоит подготовить уже акопленные материалы для следующих двух томов. Министерство культуры выделило средства – сам по себе этот факт в наше время говорит о многом.
Фото Сергея МЕТЕЛИЦЫ.
Татьяна ЕГОРОВА.