Итак, полутемный зал, затаившая дыхание публика и луч рассеянного света, упавший сверху на артиста. «Оглянись... незнакомый прохожий...» – негромко начал тот самый и уже столько лет почитаемый всеми собравшимися голос. После старого советского шлягера певец исполнил несколько классических произведений под фонограмму оркестра, затем взял в руки гитару и «пошел» по вехам. Начав с песен конца шестидесятых, дошел до совсем еще новых вещей. По завершении действа ярославская публика аплодировала артисту стоя.
На сцене Градский работал один. Сам запускал себе «минус», сам аккомпанировал. Прямо на сцене находился и пульт звукорежиссера, за которым колдовал лично маэстро. Вопреки его собственным прогнозам (во время настройки он посетовал, что зал ДК имени Добрынина совсем «не ах» в плане акустики) звук был неплох.
После концерта мы поинтересовались у Александра Борисовича, что же ему так не понравилось в нашем зале.
– Зал «трудный». Стены обшиты деревом, кресла мягкие – все это обязательно скажется на звуке. Вообще, я бы сказал, что все залы «трудные». Везде есть какието свои нюансы, к чему звукорежиссеру приходится адаптироваться, ловить волну, как говорится. Поэтому сейчас мы строим зал в Москве специально для театра, которым я руковожу. С его открытием, я думаю, проблемы с настройкой звука улетучатся.
– Ваш голос уникален, но все же, как мне субъективно кажется, у вас есть чтото общее с Михаилом Серышевым из группы «Мастер»...
– А что это за группа такая? Чтонибудь хардовое, наверное? Это Маргарита Пушкина по ним знаток, ее же это и проблемы. А я достаточно спокойно отношусь к хардроку, за исключением нескольких великих групп – «Лед Зеппелин», например. Уважаю «роллингов», это уникальная группа. Парни не хотят расставаться со своим рокнролльным настроем. Что в этом плохого? Но, честно говоря, сегодня мне смешно смотреть, как ктото на них молится. Хотя было время, когда я и сам по ним с ума сходил. Лишь ради той атмосферы, которая попрежнему есть в их музыке, я слушаю эту группу и по сей день.
– А что насчет модных нынче мюзиклов?
– Вот, кстати, и о «мастерах». Я хорошо отношусь к тому, что есть музыкальные спектакли. Я сам работаю над «Мастером и Маргаритой». Уже готово «черновое» демо, на котором я пока сам исполнил все партии. В оригинале я буду петь только за трех персонажей. Очень хочется, чтобы партию Коровьева исполнил Юра Гальцев, а Галкин – Бегемота.
– А Пушкиной чтонибудь дадите спеть? Она и Маргаритой зовется, и «Мастера» знает!
– Почему бы нет? В спектакле полно всяких мест, где надо чтонибудь «выкрикнуть». Я всех приглашу: Ярмольника, Макаревича... Всех.
– Обычно режиссеры с суеверием относятся к постановке этого произведения. Вот и Бортко тоже...
– Все правильно. Ему надо было относиться суеверно. А я не боюсь.
– Сегодня днем я видел вас по телевизору. Вы пели песню о трех нулях. Многие проблемы затрагивались... До этого момента я считал, что ваше творчество аполитично. О бардах подумал, которые с упразднением худсоветов вон как запели.
– Да, мои песни аполитичны. Но они же еще и социальны. Одно другому не противоречит. А что касается бардов – люблю, но, опять же, это лишь несколько имен, многих нет в живых. За исключением Кима.
– А вам приходилось когданибудь страдать от худсоветов?
– От них страдали многие музыканты, но меня это както миновало. Я даже сам, бывало, заседал...
– А если бы сейчас у вас появилась возможность когото «зарубить», кто бы пал первой жертвой?
– Да я бы никого не запретил. Даже самый ужасный ужас. Поют себе люди и поют. Другое дело телевидение. Я считаю, что допускать артистов до него надо осторожно. У нашей аудитории есть мнение на подсознательном уровне: что идет по «ящику», то и достойно. Телевидение формирует вкусы людей. А что сейчас мы там видим? Программа «Дом2» отвратительна. Мерзость показывают. Как комментировать? Ну, если это дерьмо, я не знаю, как объяснить, почему оно дерьмо. Так можно и измазаться.
– О вашей ненависти к «Фабрике звезд» ходят легенды. Откуда такая резкая антипатия к новомодным веяниям?
– Никакой ненависти к «Фабрике звезд» у меня нет. Ненавидеть можно только когото равного. Здесь нечто другое. Мне просто не нравится, как там работают с молодежью и что в итоге получается. Вообще, многие современные артисты практически не поют. Настоящих певцов почти не осталось. Я не переключаю канал, когда поет Меладзе. Про Камбурову не буду говорить, это немного другое. А в остальном – у когото хорошая пластика, у когото есть харизма. Но не более того.
Олег АРТЕМЬЕВ