«Путёвками в небо» называли аэроклубы ДОСААФ

– Сергей Николаевич, ваша «путёвка в небо» началась как раз с занятий в Ярославском аэроклубе ДОСААФ...

– Я записался в аэроклуб в октябре 1961 года. Нужно сказать, что тогда среди молодёжи был особенный пик интереса к небу, к авиации: ведь в апреле того же года Юрий Гагарин совершил полёт в космос. И мы знали, что по основной профессии он – военный лётчик мор­ской авиации, начавший летать именно в аэроклубе ДОСААФ. Ребята понимали, что эта организация в прямом смысле давала «путёвку в небо», «ставила на крыло» тех, кто хотел посвятить полётам свою жизнь. Достаточно сказать, что одновременно со мной в аэроклубе, только в парашютной секции, занималась Валентина Терешкова.

Нужно понимать, что в советское время такие организации, как ДОСААФ, были своеобразным «социальным лифтом» для молодёжи, о котором сейчас говорит руководство страны. Возьми мой пример: я трудился на ЯМЗ рабочим, хотел стать инженером, поступал в политехнический институт, не поступил. Одновременно занимался в аэроклубе. Сначала это было моё увлечение, не более. Однако в процессе занятий по-настоящему «заболел небом» и решил идти учиться в военное училище лётчиков. Это было типично для того времени. Посмотрите на биографию Юрия Алексеевича Гагарина: ведь он тоже был рабочим -металлистом, заканчивал ремесленное училище, а после аэроклуба стал военным. Без особой натяжки можно сказать, что именно ДОСААФ стал той первой ступенькой, без которой бы не было его дороги в космос.

– Сейчас говорят с некоторой усмешкой: «В детстве он хотел быть космонавтом!». Это звучит как диагноз неизлечимого романтизма и даже некой умственной отсталости. А на самом деле в то время в государ­стве существовали реальные механизмы, чтобы мечта эта осуществилась... Сергей Николаевич, в чём заключалась учёба в аэроклубе?

– Программа была стандартная для всей системы

ДОСААФ. Как я уже говорил, учёбу я начал в октябре 1961 года. До января 1962-го, то есть первое учебное полугодие, мы занимались теоретической подготовкой. С января 1962-го перешли к полётам на самолёте Як-18. На нём я налетал 41 час с минутами. На втором курсе, с осени 1962-го, мы вновь сели за парты – стали изучать теорию полётов уже на вертолётах. С начала второго полугодия 1963-го сели в кабины вертолётов Ми-1. А уже потом я поступил в Сызранское авиационное училище, где готовили военных лётчиков для транспортно-боевых вертолётов Ми-4 и Ми-6, «старших братьев» стоящего сейчас на вооружении Ми-8.

Об уровне подготовки в аэроклубе можно сказать только одно: из четырнадцати ребят-ярославцев, поступавших вместе со мной в училище, семь вышли из-под его крыла. И все они поступили. Справедливости ради нужно сказать, что на экзаменах по русскому языку и математике к нам особо не придирались – достаточно было даже тройки. Главное, что мы прошли медицинскую комиссию (а другого и быть не могло: в аэроклубе она была такая же). И за нас говорил общий налёт времени. Например, у меня он был 95 часов.

Уже столько лет прошло, но, анализируя тот опыт, я по-прежнему ратую за то, чтобы в авиационные училища принимали молодёжь, прошедшую первоначальную подготовку в системе аэроклубов ДОСААФ.

– А каковы реалии сейчас?

– Сейчас в Рыбинском аэроклубе занимаются лётной подготовкой два паренька по шестнадцать лет. Летают на Як-52. Хотят поступить в военное училище. Конечно, в приёмной комиссии учтут их опыт. Правда, есть одно «но» – ребята летают за свой счёт, вернее, на средства их родителей. Вы знаете, что на подготовку ребят к профессии военного водителя Министерство обороны деньги ДОСААФ выделяет, а на те же цели, но только в отношении будущих лётчиков и десантников, такой государ­ственной политики нет.

Что касается нынешних расценок, по которым летают рыбинские ребята, то за один час полёта их родители платят по восемь тысяч рублей. Предвижу ваш следующий вопрос и сразу отвечаю: нет, их родители далеко не олигархи, они обычные работники НПО «Сатурн». Просто они понимают, что самое выгодное вложение денег – это вложение в соб­ственных детей. Пусть лучше сын будет летать, чем болтаться по подвалам и потреблять наркотики, пить пиво.

Конечно, есть там и взрослые люди, которые хотят летать для своего удовольствия, овладевать самолётом, чув­ствовать себя в собственном небе, как птица. Если они хотят получить удостоверение пилота-любителя, то после налёта нужного количества часов могут поехать в Центральный совет ДОСААФ, сдать там экзамены и в департаменте авиации ДОСААФ оформить пилотское свидетельство.

– Какой сейчас план налёта?

– Да такой же, как и в моё время. Порядка сорока часов на самолётах. И шестьдесят часов теории. Вертолётов сейчас у нас вообще нет. И нет жёсткого регламентирования для любителей: каждый летает столько, на сколько ему денег хватит.

– То есть, если судить по современному денежному курсу, государство на вашу лётную подготовку в системе ДОСААФ потратило 780 тысяч рублей?

– Где-то так. Но нужно учитывать, что тогда была единая государственная политика. ДОСААФ безвозмездно выделялись самолёты, вертолёты, топливо, оплачивался их ремонт и труд инструкторов, во­время обновлялась учебная база. Со второго года обучения нас целенаправленно готовили для поступления в военный вуз. Сейчас же мы за всё платим сами.

– А почему такие полёты проходят только в Рыбинске?

– Потому, что только там сохранились спортивно-тренировочные самолёты Як-50 и Як-52-«спарка» для полётов с инструктором. Причём из шести самолётов подъёмных только два. Из имеющихся там двух Ан-2 летает только один. Остальные требуют капитального ремонта, денег на это нет.

Как видишь, в Рыбинском аэроклубе есть множество проблем. Отсутствуют классы по изучению аэродинамики со всеми необходимыми приборами и макетами. Классы для изучения материальной части. Например, когда я учился, у нас в Ярославском аэроклубе, в первом корпусе, стояли нас­тоящий двигатель с винтом, кабины Як-18 и Ми-1 с приборными досками. И мы в тёплом помещении с наглядными пособиями могли изучать их.

Сейчас этого ни в Ярославском, ни в Рыбинском аэроклубах нет. Голые стены, голые парты. Вот тебе учебник аэродинамики – изучай! Главный инженер аэроклуба придёт, расскажет «на пальцах» устрой­ство самолёта. Потом подведёт к нему, покажет, где бензин течёт и как масло охлаждается. Это, конечно, не тот уровень подготовки теоретической по сравнению с современными учебными заведениями, где готовят военных и гражданских лётчиков.

– Сергей Николаевич, так в чём проблема? Поставили списанный самолёт, закупили наглядные пособия...

– Ведь все же стали «рыночниками»! У регионального отделения ДОСААФ своих средств нет, чтобы заказать макет какого-то узла, наглядные пособия. Ведь всё это нужно делать централизованно! Чтобы оборудовать классы в соответствии с требованиями времени, нужны капиталовложения, которые могут окупиться от количества занимающихся курсантов. Десяток энтузиастов ситуацию не исправят. Министерству обороны нужны подготовленные военные водители – оно платит. Не нужны лётчики и десантники – не платит. А не платит, значит, за счёт чего мы будем учить ребят?

Вот другой пример из жизни Ярославского аэроклуба. В досаафовской системе есть свои два авиаремонтных завода, один из них – московский. И для того, чтобы отремонтировать в его цехах один из двух требующих капремонта Ан-2, нужно заплатить ему же 2 миллиона 600 тысяч рублей. Хотя он находится в нашей же системе! Это как же получается? Живём в одной семье. Жена говорит мужу: «У меня швейная машинка барахлит!» А он в ответ: «Ты мне два миллиона заплати и тогда я тебе её починю!» Я вот это не понимаю, для моего ума такое положение вещей недоступно!

Поэтому ДОСААФ – организация настолько нищая, что без государственной поддержки, думаю, не будет жизнеспособной. Она сейчас сидит как бы между двух стульев. Отношения, как в коммерческой структуре, в том числе как «внутри» организации, так и «снаружи» – с государством. Спрашивается, зачем нужно было тогда менять её юридический статус, делать «общественно-государственной», если власть не собирается выполнять свои обязанности как учредителя?

А сейчас налицо интересная ситуация во взаимоотношениях между руководством страны, Центральным советом ДОСААФ и региональными отделениями: «Здания и сооружения – государственные, автомобили и авиационная техника – тоже. Мы вам их даём, зарабатывайте на них!» В то же время нужно отчислять на содержание аппарата, оплачивать коммуналку, содержать всё хозяйство и платить все налоги. Ярославский аэроклуб имеет задолженность порядка семи миллионов рублей. Рыбинский аэроклуб тоже с долгами около двух миллионов.

– Насколько я знаю, не лучше ситуация и в объединённых автошколах, что готовят военных водителей для Министерства обороны. Например, Переславская ОТШ после повышения чуть ли не в пятнадцать раз земельного налога прочно села на «картотеку»...

– Так ведь эта ситуация общая, она касается не только авиации ДОСААФ. Так наши аэроклубы ещё более-менее в хорошем состоянии. Вон Костромской аэроклуб имеет задолженность в семнадцать миллионов рублей.

– За счёт чего формируется задолженность?

– Долги накапливаются по всем показателям. Возьмём ту же аренду земли. Думали ли местные законодатели, утверждая высокую арендную плату за землю, как может существовать аэроклуб без аэродрома? Вот у нашего Ярос­лавского клуба он занимает площадь в сто семнадцать гектаров. У рыбинцев – сто тридцать два гектара. Не будешь же отдавать аэродром под посев злаковых культур или посадку картофеля, чтобы окупить эти гектары!

А как может тот же Ярославский аэроклуб с одним самолётом Ан-2 и десятью парашютами заработать деньги на зарплату работникам, на выплату долгов по земле? Это чистейшая глупость. В это ни­кто вникнуть не хочет: мол, как хотите, так и выкручивайтесь. Тогда уж лучше вообще обанкротить аэроклубы и отдать аэродромы частным предпринимателям-любителям, вроде Леонида Якубовича из «Поля чудес». Так и они сбегут от такой арендной платы! По слухам, он свой авиационный клуб вообще вывел из Подмосковья куда-то в Дагестан, потому что там аренду не такую дерут! А так все хотят видеть самолёты в небе, но никто не хочет за это платить.

Я обучался в 1961 – 1963 годах в системе ДОСААФ, ни копейки не заплатил за это. Валентина Владимировна Терешкова – тоже. Сейчас, чтобы прыгнуть с парашютом, нужно заплатить полторы тысячи рублей. Это для новичка. Последующие – тысяча триста. Так что большой разницы нет.

– То есть нужно кардинально менять систему?

– Нужно кардинально менять состояние умов во властных структурах. Если общественно-государственная соб­ственность, то государство обязано и обновлять эту собственность, деньги вкладывать в неё...

– Тем не менее на базе Рыбинского аэроклуба проводятся соревнования, даже международные. Такие, как международный чемпионат по парашютному спорту имени Осиповой. На нём наши, ярославские парашютисты, заняли призовые места или исключительно победителями стали приезжие?

– Наши там тоже отличились. Но нужно понимать, что всё это делается на голом энтузиазме. Или на коммерческой основе. Так уж повелось у нас в новой России: если хочешь участвовать в соревнованиях – плати стартовый взнос. Но ведь нет у представителей массового спорта таких денег! Ведь нужно, как я уже говорил, и за прыжки платить, и те же парашюты стоят недёшево. Например, в Рыбинске был вступительный взнос в три тысячи рублей. Для именитых спортсменов – это не проблема, а для молодёжи?

– Насколько я знаю, правительство области по линии департамента молодёжи, спорта и туризма оплачивает выезд наших команд на соревнования.

– Оплачивает. И выступают именитые спортсмены, добиваются результатов, привозят кубки. Но эти люди пришли на аэродромы, научились прыгать, летать и добиваться результатов тогда, когда государство за свой счёт их готовило, то есть двадцать пять – тридцать лет назад. Кто придёт им на смену, ведь спортсменов военно-прикладных видов в возрасте восемнадцати – двадцати лет просто нет.

В Рыбинске собрали около сотни спортсменов-парашютистов со всей России. Это разве показатель! Да, есть международный статус: приехали из Болгарии, Словении по два человека. При этом множество самолётов нагнали, чтобы людей поднять на нужную высоту для построения фигуры. А я когда служил, мы выделили два Ми-26 в Фергану, подняли 250 человек одновременно. Вот так и рекорды ставили...

Хотя... на этих соревнованиях был вице-президент Российской федерации парашютного спорта Горячев, он несколько другого мнения. По его словам, сейчас парашютисты ДОСААФ за год совершают прыжков больше, чем все десантники или пограничники, вместе взятые.

– Возможно, оттого, что десантные войска сильно сократили!

– Безусловно, ДОСААФ ещё живёт. Но вот лично мне хотелось бы, чтобы динамика развития парашютного и самолётного спорта была прогрессивная. Но чего вы хотите: если Россия отступает по всем параметрам, даже с космической техникой вон что получается, – корабли падают, спутники теряем, то чего тут в грудь колотить: мол, досаафовская система самая передовая в мире. Это самообман, и только всего.

– То есть перспективы далеко не блестящие...

– Я уж не хочу сказать, что совсем всё плохо, но... Выход пока я вижу только один: нужно обращаться к руководству области, потому что наши региональные власти в первую очередь должны быть заинтересованы в развитии нашей системы. Если не будет под­держки департамента образования, департамента по делам молодёжи, аэроклубы так и будут чахнуть. Но сейчас выгоднее вкладывать деньги в торгово-развлекательные комплексы.

– Вы имеете в виду помощь шефов?

– Можно сказать и так. И здесь речь идёт и о руковод­стве городов. Кстати, хочу выразить большую благодарность мэру Рыбинска Юрию Васильевичу Ласточкину. Ведь с его благословения был оплачен ремонт самолёта Ан-2, который сейчас бросает парашютистов. В Ярославле такого мецената ни в каком лице пока не видно.

– На мой взгляд, у нас плохо налажен обмен информацией. Несколько месяцев назад я беседовал с одним руководителем предприятия и предложил ему организовать ячейку ДОСААФ. Он мне ответил: «Да без проблем! Но что мы, совладельцы компании, будем с этого иметь? Вот если бы вы с учётом своих возможностей помогли организовать экстремальные соревнования, то тут могло наладиться взаимовыгодное сотрудничество!» Ведь, насколько я знаю, Ярославский спортивно-стрелковый клуб ДОСААФ уже активно работает в этом направлении...

– Конечно, такое сотрудничество возможно. И устроим мы им и пересечённую местность, и всё, что угодно. Но ведь решение этих вопросов упирается в конечном итоге в простых исполнителей. Например, я «стучался» на Ярославский моторный завод. Генеральный директор поручил своему работнику Владимиру Пальцеву организовать взаимодействие с нами, начать вовлекать молодёжь, да тому это, видимо, просто неинтересно. Но ведь Кадылкин сам меня по цехам не поведёт! Пятнадцати молодым специалистам проплатили прыжок. Ну, прыгнули они разок, а дальше всё спустили на тормозах... Поэтому инициатива «снизу» должна быть не только под­держана «сверху», но и находиться под его контролем.

– В начале лета на заседании правительства, где председатель регионального отделения Сергей Дерепко рассказывал о проблемах организации, губернатор Сергей Вахруков обратился к руководителям муниципальных образований с предложением поддержать ДОСААФ. «Это не та организация, на которой можно зарабатывать деньги», – сказал он тогда. С тех пор какие-то подвижки по снижению ставки той же аренды за землю хотя бы в Ярославле или Переславле есть?

– Не слышал.