«На днях прохожу базаром. Стоит лошадёнка, в телегу запряжённая, на телеге простой деревянный гроб, а около кучка мужиков о чём-то горячо рассуждают.
– Катаюсь, катаюсь с упокойником, а всё никакого толка добиться не могу, – говорит один из мужиков и показывает на гроб.
– Да разве покойник тут, в гробу?
– В гробу.
– А ваш священник не хоронит?
– Не хоронит. Говорит, видимости у покойника нет, значит, паспорта.
Я заинтересовался разговором и стал внимательно прислушиваться.
– Куда же теперь думаешь с им ехать? – продолжали спрашивать мужики.
– Да уж и не знаю. В часть ездил, там никакого толку и никакой бумаги не добился. Думаю, в мещанскую управу иттить. Может, там удостоверят покойника.
– Может, и удостоверят.
– Ведь он мещанином здешним был, а проживал у нас в селе. Как захворал, так его и причащали и соборовали, а умер – хоронить-то и не хоронят. Говорят, вези в город, пусть там хоронят, а мы без бумаги хоронить не можем. У старика ещё сын здесь есть, да не признаёт отца-то.
– А кто сын-то?
– Да тоже из замухрышек, забалуй человек. Боится, видно, что навалю на него упокойника. А мне Бог с ним. Мне только бы бумагу, чтобы удостоверить, что он такой-то и такой-то. С такой бумагой я и сам у нашего священника старика похороню.
Стал и я расспрашивать мужика, и он мне сказал, что он из села Шулец Ростовского уезда, привёз в город покойника, ростовского мещанина, проживавшего у них в селе и умершего.
Местный священник, не имея удостоверения о личности умершего, хоронить его не решился и послал в город взять документы, а мужичок надумал прихватить с собой, кстати, и покойника: авось, по личному осмотру скорей удостоверят, а, может, сын и похоронит в городе.
Добился ли он удостоверения – не знаю, но позднее слышал, что старик-покойник вновь был привезён в Шулец, и там, на сельском кладбище, предан земле».
* * *
ЯРОСЛАВЛЬ. Ряд несчастий с людьми при движении вагонов электрического трамвая вчера увенчался ещё одной жертвой. В начале 4 часа пополудни линию трамвая на Угличской улице* переходила какая-то пожилая женщина.
Налетевший вдруг вагон
№ 4 сшиб её с ног с такой силой, что по остановке вагона на рельсах оказалось окровавленное тело несчастной, у которой была разбита голова, повреждены ноги и живот, причём мозгами и кровью была залита мостовая, так что пришлось констатировать лишь смерть женщины. Тело её было отправлено в часовню губернской земской больницы на простых, ничем не прикрытых дрогах.
По осмотру при пострадавшей оказался бархатный лиловый поминальник, перевязанный зелёным шнурком с надписью на левой стороне оборотки «Екатерина Кузьмина-Давыдова», что и даст, вероятно, возможность установить личность покойной.
Происшествие это произвело крайне угнетающее впечатление на проходившую публику, которая собралась в большом количестве у места происшествия и громко выражала неудовольствие по поводу отсутствия предохранительных приспособлений у вагонов вроде сеток.
Но, к сожалению, не только не достаёт последних, но, как мы уже неоднократно указывали, у многих вагонов поломаны и те немудрые приспособления в виде щитов, которые до сего времени заменяли все другие, более совершенные.
* * *
МЫ УЖЕ СООБЩАЛИ о бывшей недавно краже принадлежащей электрической станции проволоки, которая неизвестными злоумышленниками была снята с поваленных весенней водой столбов около реки Которосль на Всполье. На днях, как передают, в этой же местности были пойманы какие-то подозрительные личности, пытавшиеся вновь произвести кражу.
___________________
* Угличская улица (Власьевская) – сейчас улица Свободы (на снимке – слева).
Рубрику ведёт кандидат исторических наук Руслан СМИРНОВ. Номера «Северного края» предоставлены ГАЯО