Фу! Как хотите, а пересказывать эти банальности у меня нету сил. Не то чтобы в этих душещипательных историях кто-то что-то исказил, нет, может быть, всё так и было. И актёры в «Галине» играют вовсе даже неплохо, и смотреть всё это нам, привыкшим к сериалам про любовь и стр-р-р-адания, в общем-то можно... Но я, собственно, о другом: вам не кажется, что наше стремление посплетничать о великих мира сего, покопаться в их грязном белье, заглянуть в спальню через замочную скважину свидетельствует совсем не о нашем сострадании к чужим неприятностям, а вовсе об обратном? О нашей безжалостности.
Ну вот взять хотя бы историю гибели венценосной семьи, жестокое уничтожение не только царя, но и его детей, всех родственников и даже слуг обезумевшими от запаха крови фанатиками-террористами в кожанках. Страшно про это читать, мороз по коже, тем более что теперь благодаря многочисленным телепрограммам мы знаем самые мелкие леденящие кровь детали. Но если задуматься: а десять миллионов крестьян на Украине и ещё миллионы на юге России, которых сознательно заморили голодом, когда у них отобрали зерно и оно гнило в кучах, а вокруг стояли солдаты и стреляли по тем, кто хотел ухватить хоть горсть прелой ржи, выращенной их же руками? Когда сошедшие с ума матери ели своих детей! Это как? Ну да, они не царской крови, просто живые люди, какие-то там мужики и бабы. Про них у нас как-то меньше жалости и знать хочется меньше. А между тем царская семья хоть не голодала и в большинстве погибла в одночасье.
Вот так и о страданиях и проблемах детей сильных мира сего. Чем беды Галины Брежневой в принципе отличаются от бед какой-нибудь другой девушки с менее известным, но таким же недалёким и в сущности беспомощным родителем? Вот уж поистине: «Что за комиссия, Создатель, быть взрослой дочери отцом!» Но о Галине Брежневой как-то интереснее, пикантнее, что ли, правда ведь? Выходит, не проблемы чужих людей нас интересуют, а просто сладкие сплетни.
А кто задумывался о том, каково сейчас родственникам Брежнева, когда вся страна с любопытством перемывает косточки его семьи? Я не испытываю к Леониду Ильичу ни малейшей симпатии как к руководителю страны: какой был вождь, мы все знаем, вон сколько анекдотов он после себя оставил. Пустое место, а в конце жизни и вовсе марионетка в руках консерваторов и просто мракобесов. Но от выставления его интимной жизни на всеобщее обозрение меня коробит. Судите его как политика сколько угодно, но смаковать подробности личной жизни... Тем более что примером жизнь эта уж никак не может стать, как, впрочем, и «антипримером»: таких историй пруд пруди хоть в нашем городе, хоть где.
Вот я и говорю: а слабо бы создателям фильма рассказать точно ту же историю о какой-нибудь девчонке, что у нас во дворе, той самой, которая «между шумных подруг неприметна она», но на которую «я всё гляжу, глаз не отвожу»? Чтобы вся коллизия осталась такой же, вплоть до психодиспансера, но чтобы известных имён там не было? Ну что вы, это же не так увлекательно! Кто такое смотреть станет?
Прошу меня правильно понять. Это вовсе не означает, что не стоит рассказывать, скажем, об отношениях Элема Климова и Ларисы Шепитько (НТМ), «О любви, о детях, о себе» (Лидия Федосеева-Шукшина, Первый канал), о трудной судьбе великого философа Алексея Лосева («Больше, чем любовь», «Культура»), «Смертельная игра Маяковского» (на Пятом). Прекрасный фильм об Аркадии Райкине дал нам НТМ, а о Товстоногове – «Культура». Всё это можно было увидеть на экране на прошлой неделе. Отличие от «Галины» и «Неизвестных детей» здесь в том, что речь идёт о действительно крупных личностях и о крупных чувствах. Это неординарные люди, «делать жизнь с кого», как сказал бы тот же Маяковский, о котором фильм открыл нам очень много нового и, между прочим, очень личного. Правда, делать жизнь с самого Маяковского вряд ли стоит, а всё же его поэзию понимаешь лучше, если знаешь о его любви и метаниях, о его страсти к игре, всё равно какой, игре с жизнью и смертью, в которой он оказался отнюдь не победителем.
У всех перечисленных в предыдущем абзаце фильмов есть ещё одно неоспоримое преимущество перед «Галиной»: они не отягощены художественной выдумкой, там всё по правде. А история генсековой дочки... Было? Не было? А если было, то вряд ли точно так.
Наконец, самое главное. Ну неинтересно мне узнавать детали про жизнь неинтересной семьи! Про Мстислава Ростроповича с Галиной Вишневской – интересно, про Майю Плисецкую с Родионом Щедриным – тоже, потому что меня восхищает их творчество и хочется знать побольше о таких великих творцах. А об их детях, если таковые есть? Не очень. Хотя, конечно, если у Райкина сын – сам творец, то хочется. Но не потому, что сын, а потому, что «сам с усам».
И про негодяев – тоже интересно. Петербургский Пятый рассказал про «красного инквизитора» Андрея Вышинского, сталинского палача номер один, как назвали его в фильме, бывшего тайного агента царской полиции, в своё время выдавшего охранке не одного большевика. Есть сведения, что и Сталин в молодости служил по тому же ведомству, они встречались в царской тюрьме в Баку, откуда Вышинского неизменно выпускали почти сразу после ареста «за недостаточностью улик». Так что Сталин знал о Вышинском то, чего не знал никто, и генеральный прокурор, а потом и министр иностранных дел был у вождя на крючке. И чтобы самому не оказаться в безымянной могиле, доказывал свою преданность ежедневно, гневно обличая «врагов народа», посылая на смерть лучших наших военачальников, инженеров, литераторов, а потом и своих кровавых соратников, как того же Крыленко. «Расстрелять, как бешеных псов!» Кого не расстреливали, посылали копать каналы. В фильме вспоминали мрачный анекдот того времени: «Канал – это когда братская могила роется в длину».
Неудивительно, что Сталин Вышинского ценил. Он знал, что, прикажи он, этот его холуй вцепится в горло собственной матери. Вот и в тайном соглашении Сталина с Гитлером он играл не последнюю роль.
Пожалуй, в данном случае даже интимные детали нелишни: дочь Вышинского не вышла замуж, её отца так панически боялась вся страна, что никто не решился войти в его семью.
А похоронили Андрея Януарьевича со всеми почестями и проникновенными речами ненавидевших и страшившихся его сталинских приспешников. Долго жил человек, пославший на смерть лучших сынов своей страны, и умер довольно легко, да ещё и своей смертью на почётной должности в Нью-Йорке. Урна с его прахом и сегодня – в Кремлёвской стене.
Напоследок представьте, что вам предложили рассказать на телеэкране о Райкине, Маяковском или Товстоногове, заменив их имена на никому не известные! Не получится: слишком уж они ни на кого не похожи. Даже Вышинский – этот выползший из ада монстр – фигура неординарная, и подмена тут невозможна.
А вместо Галины Брежневой ставьте кого угодно.
Владимир ЖЕЛЬВИС