Для депортируемых выделили помещение бывшей Красноборской спецшколы в Тутаевском районе. До этого они содержались в спецприёмнике при УВД. К новоселью сделали косметический ремонт, обновили систему видеонаблюдения, провели горячее водоснабжение, сменили электропроводку. Здесь уютно – высокие окна и потолки, много света и воздуха, горшки с цветами на подоконниках, столы для настольных игр, мягкая мебель. На журнальном столике в зале – книга на немецком. Неужто осталась от кого-то из прежних постояльцев? Единственное, что выдаёт учреждение закрытого типа, – решётки и охранники. Свобода выдворяемых ограничена территорией центра.
Как правило, у всех здесь оказавшихся история одна и та же: потерял документы или закончилась виза, а на её продление нет денег, или, что хуже, недобросовестный работодатель не захотел потратиться и продлить. (Впрочем, штраф за подобную экономию суровый – от 40 до 50 тысяч для физических лиц и от 400 до 500 тысяч – для юридических).
Директор центра Александр Иванович Лошадкин любезно показывает нам свои владения и рассказывает о работе центра:
– Сейчас здесь живут
26 человек, в основном это граждане Таджикистана и Узбекистана. Содержание финансируется из областного бюджета. Жильцы обеспечены всем необходимым – бельём, одеждой, предметами гигиены и трёхразовым питанием. Деньги у депортируемых не изымаются, поэтому они могут попросить сотрудников центра купить что-либо необходимое. И культурно время провести могут – есть и библиотека, и спортзал, и настольные игры. А как снег сойдёт, можно будет и в футбол погонять.
Проходим в жилой сектор. Комнаты просторные, оживляют казённую атмосферу кое-где оставленные на кроватях шахматы или нарды, большие чайники – чтобы чаю хватало на всех квартирантов, а в одной из комнат прямо на фрамуге висит костюм – и не мнётся, и от излишнего света защищает… Селятся по вероисповеданию – у мусульман свои апартаменты, у христиан – свои, благо места в центре
достаточно. Делается это для того, чтобы жильцы случайно не оскорбили религиозных чувств друг друга.
Только что закончился обед. Кто-то устроил настольную хоккейную баталию, кого-то больше привлекает игра в теннис. А Закир, уезжающий совсем скоро на родину, делает товарищам прощальный подарок – стрижёт всех желающих машинкой.
Для возвращения домой нужен паспорт. Если его нет – в консульстве делают сертификат о возвращении на родину, это может занять до полугода. Деньги на билет поступают из федерального бюджета, и обязанность по его приобретению возложена на службу судебных приставов, но, как правило, постояльцы, у которых в порядке документы, сами стараются ускорить процесс своего возвращения на родину – чтобы как можно быстрее снова найти работу. Нередко нужную сумму высылают домашние или помогает мусульманское сообщество.
– Пять лет сюда езжу на заработки. Как регистрация кончится – обратно домой возвращаюсь, – не отвлекаясь от работы рассказывает Закир. – В Узбекистане семья, здесь жена – хочу гражданство получить. Я плотником могу работать, парикмахером, каменщиком, плитку класть тоже могу. Здесь детей двое, там – четверо, всех кормить надо.
Пять лет, ровно столько по закону «изгнаннику» нельзя появляться в России, Закир не увидит своих русских детей, но уверен, что гражданская супруга его обязательно дождётся:
– Она же моя прелесть!
Тем временем к нам подтянулись почти все обитатели центра. Разговорились о немудрёном житье-бытье.
– Слушай, чего спрашиваешь, с утра до вечера сидим, в нарды играем, – не то сердито, не то обиженно откликается один из жильцов. – Работу хочу!
От её отсутствия обитатели центра страдают больше, чем без свободы. И рады бы ещё лучше отремонтировать свой временный дом, да закон не позволяет.
– Здесь как санаторий, только с решёткой!
Все смеются.
В гостях хорошо, но дома всё равно лучше, и Бахадыр, несмотря на санаторные условия, очень рад скорому возвращению в Узбекистан:
– Слава Богу, домой еду… – потупившись говорит молодой человек. – Два с половиной месяца здесь живу. Дома отец один, мать умерла… Первый раз приехал в Россию в 2009-м. Скотником работал, за коровами ходил, потом на стройке… Дома тоже разнорабочим буду.
– 28 марта сотрудники миграционной службы и службы судебных приставов проведут совещание, на котором будет обсуждаться вопрос по реализации выдворения нелегальных мигрантов. Законодательно работать в центре депортируемым запрещено, – пояснил заместитель руководителя УФССП России по Ярославской области Николай Дмитриевич Поляков.
Мы покидаем центр со смешанными чувствами: несмотря на хорошие условия содержания, люди тоскуют – так им не хватает настоящей работы, и не только потому, что нужно высылать деньги на родину, нет – руки требуют дела, ведь жильцы центра умеют и, самое главное, любят трудиться.
Анастасия КОЛЕСОВА. 
Фото Анны ЛУКИНОЙ