Короче, избрали. И вскоре выяснилось, что он за переименование города в поселение. Избиратели тут, конечно, ринулись его искать. Но он благоразумно по улицам пешком не сновал, только в «Мерседесе» с тонированными стеклами. А когда все-таки из машины выходил, то голову в рукав прятал.
Но как-то раз бдительность потерял, открылся. Тут-то за ним и погнались. По центру он еще от погони бойко улепетывал. Но когда дома пошли пониже, а асфальт пожиже, то вскоре в луже погряз. Может, даже утоп бы, но настигшие выволокли его на сухое место. Он попытался снова дать деру, да избиратели повалили его и устроили себе депутатский прием.
Размахивают они плакатами с предвыборными обещаниями и кричат:
– Ты что же это, такой-сякой думак, нас надул? Покажи, где здесь пункт о необходимости превращения города в селение? Нет его! Да будь у тебя такой пунктик, мы бы тебя ни в жизнь не избрали!
И стали его валять по земле.
– Отпустите! – кричит неприкосновенный депутат. – Не виноватый я! Не было у меня таких мыслей! Это мне уже позже партия приказала!
Услышав слово «партия», избиратели сразу от него отхлынули. Потому что все еще со школы помнили, что «партия – это рука миллионопалая, сжатая в один громящий кулак». Тем более что этот кулак снова на всех рекламных местах появился.
Заприметив уважительность электората, депутат мигом приосанился, с аглицкого костюма грязь ноготками стряхнул, подбородочек вскинул. Из ближайшего подъезда ему стульчик, не до конца поломанный, угодливо вынесли, вежливо усадили.
Откинулся он на спинку и говорит:
– Вы, дорогие избиратели, просто-напросто не понимаете привалившего счастья.
– А в чем оно, счастье-то? – спрашивают недоверчиво.
– Докладываю. Вы из загазованного города куда постоянно стремитесь? То-то же, на свежий воздух. А при новом административном устройстве вам и стремиться никуда будет не надо. Заводы постепенно закроются, трубы прекратят чадить. В цехах встанут экологически чистые коровы с заданием обеспечивать вас молоком жирностью семь ноль пять процентов.
– Парное молочко – это хорошо-о-о, – мечтательно произнес круглолицый избиратель, – не пакетная разбавленка.
– Вот именно, – оживился депутат. – Опять же взять асфальт. От него в жару канцерогенные испарения. И постоянно его требуется обновлять за счет налогоплательщика. И подметки на нем прямо-таки горят. Форменный дефолт для семейного бюджета. А когда пробежишь по земле, да еще по росе, да еще босиком, – никакие лекарства вовек не понадобятся. Ни исцелин, ни другие чудо-средства.
– И виагра станет ни к чему? – поинтересовался пожилой озабоченный избиратель.
– Даже не вспомните про нее.
– Ух ты! Слышь, Марья? Поселяемся!
– На месте асфальтированных площадей огороды распашете, – продолжал депутат. – Про базары забудете. Колодцы выроете. Чистую воду пить будете. Неужто ржавая водопроводная не обрыдла?
– Оно конечно, – поддержал кто-то.
Депутат еще больше повеселел и с ногами забрался на сиденье стула.
– И третья выгода для вас! С нового года льготы на проезд отнимают. Виноват, отменяют. А вам это будет до фени. Наплевать, что без асфальта не станет общественного транспорта. Пешочком для здоровья полезней. А в город вам из селения вообще ездить не придется. Зачем, когда все свое? Тем более что и городов-то у нас в области всего два будет. А потом, может, и их ликвидируют.
– Так тогда все горожане к нам побегут? – испуганно вскрикнул избиратель, еще недавно активнее всех размахивавший плакатом. – В наши леса, которые мы заботливо вырастим на месте стадионов и платных автостоянок? Не пустим! Грудью встанем в защиту! Под вашим водительством, дорогой наш избранник!
– Мой лозунг: «Вместе с народом!» – вскинул руку депутат, едва не упав со стула.
Неведомо откуда появились гармошка и две балалайки. Грянула «барыня». Мужики и парни ударили ладонями по голенищам. У баб и девок взметнулись над головами платочки.
– Глафира, ярь частушку. Ужо погулям!
– А чо! Мы могем!
Подружка моя,
Есть такое мнение!
Хватит в городе буреть!
Все – на поселение!
Герберт КЕМОКЛИДЗЕ.