Через час после атомного взрыва...

С «железкой» оказались связаны первые шаги во взрослой жизни паренька из пригородного Ярославского района. В 1946 году, когда ему исполнилось пятнадцать лет, Сергей поступил в Ярославское железнодорожное училище № 1, готовившее помощников машиниста паровоза.
Окончив в 1948-м училище, Суслов стал работать в депо Ярославль сначала кочегаром на паровозе, потом помощником машиниста. В июне 1951 года двадцатилетнего ярославца призвали в армию. Тогда было принято, что по окончании профтехучилищ их воспитанникам предоставляли два года поработать на производстве для закрепления и повышения квалификации. Это, по мнению Сергея Николаевича, было очень разумно.
Эшелон с новобранцами, миновав Горький, проследовал на Новосибирск. Затем были Барнаул и Семипалатинск.
– Нас, – вспоминает Сергей Николаевич, – привели на берег Иртыша. Пересев на пароходы, прибыли в пункт назначения, находившийся примерно в 100 – 130 километрах от Семипалатинска. На этой воинской базе нас одели в военную форму.
Самым сложным оказалось привыкать к ботинкам с обмотками. Сапог, знаменитых армейских кирзачей, не было! Прибывших новобранцев поселили в землянках. Так и жили в них на берегу Иртыша, пока проходили курс молодого бойца, то есть чуть больше месяца.
– В этой воинской части, – говорит Сергей Суслов, – когда мы прибыли, ещё проходили службу бывшие фронтовики, родившиеся в 1926 -1927 годах. Они были очень тактичные и во всём нам помогали. Никакой дедовщины не было и в помине.
Затем, когда фронтовиков демобилизовали, Суслова и его ровесников переселили в кирпичные здания казарм. Но воины, принявшие присягу, пробыли там недолго. В августе на автомашинах их увезли в степь. Там уже был поставлен палаточный городок. В палатках жили до сентября.
Ежедневно небольшими группами по 12 – 15 человек выезжали в степь на подготовку площадок, где в дальнейшем размещали военную технику для испытания атомного оружия. В этих работах участвовали тысячи людей. Строителями, к примеру, был возведён новый трёхэтажный кирпичный дом.
Незадолго перед испытаниями в сухопутную часть, где служил ярославец, прибыли... 30 моряков. Затем появились лётчики, артиллеристы, танкисты – буквально все рода войск. Они обслуживали на полигоне свою технику, устанавливаемую в самых различных положениях. Так, одни танки располагались на открытом месте, другие Т-34 были углублены в землю, третьи оказались закопаны так, что над землёй возвышалась лишь танковая башня с пушкой. Техника располагалась под разными углами к месту будущего взрыва. На срочно возведённые насыпь и опоры («быки») поставили металлические фермы железнодорожного моста.
На площадке разместили также артиллерийские установки Военно-морского флота. Кроме этого были размещены и самолёты. Одни располагались на земле, другие были подняты на металлические башни. При этом лётчики придали самолётам имитацию или взлёта, или посадки, или пикирующего положения. Много работы было и в эксплуатационно-техническом батальоне, в котором служил Сергей Суслов.
– Сентябрьской ночью, когда уже рассветало, – говорит Сергей Николаевич, – лагерь, где мы ночевали, внезапно подняли по тревоге. Солдат повезли на машинах в сторону, противоположную той, где мы работали. Всем выдали датчики, показывающие, какую дозу радиации получает человек в зоне. Размером они были с нынешнюю пальчиковую батарейку. Не знаю, за сколько километров уехали от будущего эпицент­ра атомного взрыва, но высадили нас за небольшими сопками. Потом были команда «Садись!» и отдых в поле.
Когда утром послышался гул самолётов, одна за другой последовали новые команды: «Ложись на землю!», «Лицом вниз, глаза закрыть!».
– Приказание, конечно, выполнили, – признаётся Сергей Николаевич, – но одним-то глазом мы всё-таки интересовались, что делается вокруг. На большой высоте пролетел бомбардировщик, сопровождаемый истребителями. Через какое-то время появилась ослепительная вспышка. Затем раздался страшной силы взрыв, сильно затряслась земля. Очень медленно начало подниматься грибообразное облако, знакомое теперь всему миру...
Спустя короткое время прозвучала команда «Подъём!», и, разместившись по машинам, люди поехали к месту взрыва. Перед прибытием к контрольному пункту (полигон, естественно, охранялся) мы получили приказание надеть противогазы. Прибыли туда, где перед испытанием бомбы устанавливали технику. Но от неё мало что осталось. Самолётов, например, уже ни одного не было – их всех уничтожило атомным взрывом. Даже ферму металлического моста отбросило ударной волной.
– Положив в бочки и металлические ящики оставшееся после взрыва, погрузили это на автомашину, – говорит Сергей Суслов. – Затем мы направились к эпицентру. В нём мы были примерно через час после взрыва. Потом выгружали из машин в эпицентре всё собранное нами ранее. Затем нас отвезли на большое расстояние от него.
Всех поразили размеры громаднейшей воронки от взрыва. От построенного перед испытаниями каменного дома осталась куча кирпича...
Короткий отдых – и солдат вновь повезли в зону. Снова грузили то, что осталось в ней. По возвращении из зоны всех солдат проверили дозиметром, они сдали свои индивидуальные пронумерованные датчики. Палаточного городка уже не было – его унесло взрывом. Солдат отвели в душевую, там они сдали форму, в которой работали в эпицентре, и, помывшись, получили чистое бельё. Приехавшая вскоре походная кухня накормила участников испытаний. Они сели в машины, прошедшие санобработку, и поехали в казармы, в которых жили до начала работ по подготовке к испытаниям атомной бомбы.
Вернувшись к обычной службе, Сергей Суслов вместе с земляком Борисом Чуприсом, работавшим впоследствии машинистом тепловоза в депо Ярославль, стал обслуживать локомобили, которые крутили динамомашину, обеспечивая электричеством военный городок.
– Ни одному солдату, участвовавшему в испытаниях под Семипалатинском, за время службы не разрешили съездить домой, – говорит Сергей Николаевич. – Родители даже не знали, где служит их сын. Разрешалось сообщать только номер полевой почты, не указывая, где она находится. Перед увольнением из армии военнослужащий подписывал обязательство, что в течение 25 лет никому не скажет, где служил. О туристических поездках за границу надо было забыть...
У многих людей, участвовавших в испытаниях атомной бомбы, появились проблемы со здоровьем. У кого-то постоянно держалась повышенная температура, у других распухали суставы. Людей комиссовали и по зрению. Но при обращении к врачам нельзя было говорить об участии в секретнейшем испытании. Между тем, только в Тоцких испытаниях 1954 года участвовало, по разным данным, от 44 до 300 тысяч военнослужащих.
Наша страна добилась атомного паритета с США. Америка, мечтавшая уничтожить СССР, была вынуждена остановиться в шаге от новой войны...
Сергей Суслов вернулся домой из армии в ноябре 1954 года и устроился кочегаром в паровозное депо Всполье (ныне – Ярославль-Главный). С 1959-го работал помощником машиниста на электровозах. Активное участие в производственных и общественных делах не осталось незамеченным. В 1963-м Сергея Николаевича избрали заместителем секретаря партбюро. Затем работал инструктором и заведующим отделом в райкоме партии. С 1972 года – секретарь парткома в локомотивном депо Ярославль-Главный. Сейчас вместе с женой Маргаритой Фёдоровной по мере сил помогает дочери и внучке.