Желание разобраться с названиями ярославских улиц выплескивается на печатные страницы периодически. Однако дальше дискуссии дело, как правило, не идет. За долгое время существования комиссии по топонимике ее достижения по возвращению городским улицам прежних, более разумных названий можно пересчитать по пальцам одной руки. Хватит большого и указательного. Названия же новых улиц исподволь вызывают недоумение.
Нынешний всплеск связан с подготовкой к тысячелетию города. К такому знаковому юбилею тяжкий грех не разобраться с названиями улиц. И хочется верить, что дело не завершится дискуссией. Однако судя по аргументам, высказанным в статье члена топонимической комиссии Натальи Землянской, все может остаться на уровне разговоров. Ее доводы обставлены многочисленными условностями, позиция излишне усложнена.
К примеру, по мнению Н. Землянской, название улицы Чайковского было бы оправданно, если бы на ней красовался концертный зал, поскольку наименования призваны служить ориентирами на местности. Так ли? Концертных залов на этой улице можно построить хоть с десяток, но все же именем Чайковского она и тогда не должна называться. Хотя Петр Ильич был и остается светочем, но его жизнь и музыкальная деятельность не связаны с нашим краем. Улице надо вернуть название Любимская, ведь Любим – город наш, у многих ярославцев любимские корни, да и само название больно хорошее. На такой улице неплохо бы построить Дворец бракосочетания. Вот будет хороший ориентир на местности!
Не имеют, к сожалению, прямого отношения к Ярославлю и великие Гоголь, Пушкин, Толстой, Штраус-сын, Лобачевский и многие другие. Да и Ньютону яблоко упало на голову не на Суздалке. И если вдруг открыть на этой улице институт современных физических исследований, то разве не было у нас в городе своего ученого-физика, пусть не основоположника, но все же с мировым именем? Спросите в вузах, вам список дадут. Я уж не говорю об ученых-химиках, если и до этого дело дойдет.
Что же до революционеров, против которых так решительно восстал Василий Пономаренко, тут тоже нужен, скажем так, местнический подход. Ленин, Куйбышев, Володарский, Орджоникидзе, Урицкий, Киров и прочие выбежали отнюдь не из наших конюшен, и делать им на ярославских улицах и площадях нечего. Свердлов был у нас только один раз, всего три дня и замечен был не на улице Борисоглебской (до чего красивое и притом наше родное название). Так что можно и без Свердлова обойтись. А вот другие революционеры, вошедшие в ярославскую историю – Громов, Панин, Будкин, Нахимсон, Закгейм, Доброхотов, Суворов, – как бы к ним ни относиться, имеют право на свои улицы. Но должны быть улицы и тех, кто им противостоял, – тоже ведь история. Напрашиваются имена Перхурова, Савинкова, митрополита Агафангела...
Да, нельзя расставаться со старыми историческими названиями. Но есть много новых улиц, чьи наименования вызывают иронические улыбки. Улица Строителей – на ней только строители могут жить? Вечерняя – днем дома сидеть? Звонкая – нищие на ней медяками звенят? Зимняя – только в мороз на ней грязи нет? Лучезарная, Рассветная, Светлая, Снежная, Утренняя... Если странную традицию продолжить, то будут Полуденная, Ледяная, Солнечная и т. п.
Сколько замечательных ярославцев смогли бы вывести из забвения ярославские улицы, вызвав у жителей интерес к собственной истории и гордость за свой край! Вот лишь некоторые. Ефимий Грачев – знаменитый огородник, чьим именем были названы многие сорта растительных культур, в том числе дыни-канталупы. Сорта можно, а улицу нельзя? Андрей Титов – выдающийся ярославский археолог и краевед. Улица Титова у нас есть, но в честь космонавта, родившегося и жившего, увы, не в Ярославле. Ефим Карпович – передовой сельский хозяин своего времени, основатель Ярослав-ского сельскохозяйственного общества, первым начавший сеять в России клевер. Не фигура? Видно, и Сергий Радонежский, сросшийся с Ярославской землей, не фигура: никак он у нас не увековечен.
Основатель нашего города князь Ярослав Мудрый. Большой сын великого отца Иван Сергеевич Аксаков, занимавшийся введением в Ярослав-ской губернии единоверия и изучавший секту «бегунов», нашедшую пристанище в Сопелках. Знаменитый естествоиспытатель Лев Ценковский, преподававший в Демидов-ском лицее. Ректор того же лицея астроном Михаил Ляпунов. Сподвижник Федора Волкова актер и писатель Иван Дмитриевский...
А родоначальник правящей династии Михаил Романов, шедший на престол не из Костромы, а из Ярославля? А патриарх Филарет? А блиставшая в Волковском театре великая Пелагея Стрепетова? А видный ученый и публицист Василий Соболевский? А писатели и поэты Федор Слепушкин, Василий Майков, Алексей Иванов-Классик, Юлия Жадовская, Константин Масальский, Андрей Потехин, Михаил Чулков? А граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин? А братья Сабанеевы и Василий Сенковский? А первый генерал-губернатор Алексей Мельгунов? А создатель индийского театра ярославец Герасим Лебедев? А изобретатель подводной лодки и «духового самоката», возившего поезда по Николаевской дороге, Степан Барановский? Несть им числа. В городе должны быть улицы Бирона, Андрея Курбского, Марины Мнишек. Если в реальной жизни Минин и Пожарский с этой дамой не уживались, то в истории они уживаются вполне.
Удивляет сетование Н. Землянской на трудность произнесения некоторых фамилий, что мешает называть ими улицы. Приводится в пример Дормидонтов. Как это вдруг русское имя стало непроизносимым? У великого баса Михайлова было отчество Дормидонтович. И никто на нем языка не сломал. К улице Дормидонтова мигом привыкли бы. Другое дело, что торопиться незачем, не махать с плеча. Подождать с десяточек лет – велик ли срок, когда речь идет об истории – и уже спокойно рассмотреть, каков вклад данного человека в науку и медицину. Но сплошь и рядом случается, что на похоронах клянутся и божатся увековечить, а через десять лет те же люди и не вспомнят про объект своих клятв.
Есть и другая крайность у Н. Землянской – нельзя называть улицы распространенными фамилиями: Тихомиров, Винокуров... Что же теперь, выдающемуся человеку непременно носить фамилию Ришелье или Сквозник-Дмухановский, чтобы удостоиться права на увековечение?
Сомнение вызывает и мысль, что старые названия улиц должны быть непременно благозвучны. Они должны быть историческими! Чем плоха Колупаиха? Да каждый предпочел бы жить в хорошей квартире на Колупаихе, чем в клоповом бараке на улице Счастливой. Сейчас Колупаиха – улица Некрасова. Некрасова, заметим, а не Красавцева. Название улицы – Кривова – плохо не тем, что фамилия некрасивая (куда же девать Глуховых, Толстых, Хромовых, Безруковых, Грязновых и легион других), а тем, что прежнее название было Ключевая, и ключ, давший ей имя, до сих пор поит жителей. Так что пусть улица Некрасова будет Колупаихой, а имя Некрасова следует вернуть той части нынешнего Первомайского бульвара, где стоит памятник Николаю Алексеевичу.
И, конечно же, пора возвратиться к историческому русскому обычаю – названия улиц были прилагательными, а не существительными. Улицы должны зваться – Некрасов-ская, Кузнецовская, Демидов-ская, Бироновская, Трефолев-ская и т. д. В этом же ряду Колесовская, Терешковская. И тогда не будет скабрезностей, какие иной раз слышишь: «Наталья, твой мужик, пьяный, на Розе Люксембург лежит».
В общем, работа комиссии по топонимике предстоит огромная. Переименования должны производиться постепенно, но планомерно, тогда за оставшиеся пять лет можно добиться успеха. И ни в коем случае нельзя устраивать уличные референдумы. Улица обычно тяготеет к тому, что имеет на данный момент. Люди будут в большинстве за то название, которое им всучили, не спрося их, без всякого референдума. На то, чтобы вернуть справедливость и здравый смысл, не надобно никакого массового «одобрямс».
Мой давний, еще со студенческих лет, друг, крупнейший современный специалист по топонимике и ономастике профессор Владимир Петрович Нерознак возглавлял в Москве комиссию по возвращению улицам и площадям исторических названий. Теперь в столице можно прогуляться по Чистым прудам, Маросейке, Пречистенке, а не по Кирова, Богдана Хмельницкого и Кропоткина. В Ярославле же мне приходилось гулять с Владимиром Петровичем по Кирова и Володарского. И его не только ни разу не пригласили в ярославскую комиссию по топонимике, но даже в недавней статье, опубликованной в популярном ярославском еженедельнике, похвалив, фамилию исказили. Мечтал бы погулять со старым другом не по московскому Зарядью, а по ярославскому. И даже по Колупаихе. Актуальное было бы название. Ведь «колупай» в словаре Даля означает «копун, мешкотный, вялый человек». А таковых у нас в Ярославле вдосталь. В том числе и в различных комиссиях.
//Герберт КЕМОКЛИДЗЕ, заслуженный работник культуры России.
