Сегодня ярославский архив трудно представить без его директора – Евгения Леонидовича Гузанова. За годы, проведённые среди документов, он, кажется, узнал о Ярославле всё. Рассказывает истории из нашего прошлого с таким теплом, гордостью, добрым юмором, как рассказывают только о своих близких. А вот вопросы о его жизни смущают – вроде, и рассказывать-то нечего.
– Меня формировал отец. Он работал преподавателем черчения, учил меня рисовать, и мне это занятие очень нравилось. Он считал, что у меня есть чувство цвета.
– А как он отнёсся к вашему выбору пути?
– Мы никогда напрямую об этом не говорили. Но, по-моему, он был вполне удовлетворён. Ведь история и его очень интересовала. Когда отец вышел на пенсию, то занялся краеведением, историей своего села и нашего рода. И преуспел в этом – до девятого колена предков нашёл. Были они старообрядцами, крестьянами, жили неподалёку от Большого Села. Часть рода из крестьян перешла в купечество, некоторые уехали в Питер. К своему удивлению, обнаружили даже такой интересный документ, как завещание купца Гузанова. Он жил в Питере, потом вернулся в родные края и за год до смерти составил это завещание. Моему прямому предку он оставил дом и иконы с условием, что его жена будет жить до смерти в этом доме. Всё так и выполнили. Отец те места хорошо помнил. В 1931 году их семью раскулачили, и мать решила с детьми бежать в Питер. Бабушка оставила двоих младших мальчиков, и они побирались по деревням, чтобы прожить. Когда мы купили дом в тех местах, отец вспомнил, что в соседней деревне жил фотограф и как-то их с бабушкой сфотографировал. Искать в деревне фотографии мне казалось безумием – сколько эпох сменилось. А ведь 12 негативов сохранились – на них бабушка, отец и его младший брат (на нижнем снимке).
Отец исходил пешком всю округу, собирал воспоминания стариков, сам делал какие-то заключения и выводы. Мы с ним часто спорили – иногда он не подкреплял свои гипотезы фактами, но даже без этого часто оказывался прав. Теперь все его работы – моё наследство. Отца не стало, и мне ещё предстоит разобраться во всех его записях. Он успел не только восстановить историю рода, но и вернуть нас к истокам.
– Наверное, вам многие позавидуют – так восстановить свою родословную. А насколько это возможно для тех, кто не служит в архиве?
– Раньше в читальном зале архива было по 6 посетителей в год. Теперь – 600. Люди стали больше интересоваться своими родословными. По инерции многие считали архив закрытым учреждением – до 1961 года его сотрудники были в погонах. Теперь архив открыт для любого ярославского исследователя ровно настолько, насколько он открыт и для сотрудника архива. Нужно только желание, терпение, упорство и время.
– Когда же в вас проснулся такой интерес к истории?
– Интерес к истории возник в пятом классе – тогда нам повезло с учителем. Потом учитель сменился, и обучение проходило так – выучил абзац – расскажи. Если рассказал дальше – следовало строгое: «Не отклоняйся от темы». Эта фраза меня преследовала всю школу – был грех, отклонялся. Как ни странно, но даже это не убило интерес к предмету. Пошёл в пединститут на факультет юного педагога. Нас там было несколько человек, но какие же интересные лекции читали нам совсем молодые преподаватели! С тех пор к пединституту отношусь с огромным уважением. Я пытался поделиться новыми знаниями в классе на уроках. «Зачем отклоняешься от темы?». На экзамене комиссия поставила мне «отлично», но за постоянное «отклонение от темы» у меня за год была «тройка». Поспорили, и при выпуске сошлись на оценке «хорошо».
– Наверное, надо быть очень уверенным в себе или очень любить историю, чтобы с «тройкой» за год пойти в институт. Вам там не удивились?
– Удивились. Сразу в приёмной комиссии и удивились – куда это я с «тройкой» по основному предмету? Но меня это не остановило – знаю историю, хочу только на историю. На дневное отделение в пединститут не прошёл. Успел быстро забрать документы и сдать их в университет. С теми же оценками меня зачислили на вечерний исторический факультет без экзаменов. Встал вопрос – куда идти работать? Вот тогда и возник архив.
– Но небольшой-то перерыв всё-таки был – ведь с вечернего отделения брали в армию. Как вы отдавали долг Родине и что полезного извлекли из этого для себя?
– Да, в архивной жизни все-таки был небольшой перерыв – в 84-м меня призвали. Сейчас послушаешь рассказы об армии – за ребят страшно становится. Тогда тоже было разное, и у меня бывали очень тяжёлые моменты. И всё-таки я считаю, что армия пошла мне на пользу. И даже не тем, что укрепила физически. Во-первых, благодаря армии я приобрёл друга. Во-вторых, армия научила понимать и чувствовать людей. Когда живёшь вместе – человек открывается полностью. За время службы складывается целая таблица человеческих типов и характеров. Этой таблицей мы с успехом пользовались, она помогает и теперь понять, от какого человека что можно ждать, предвидеть, как он может себя повести в той или иной ситуации.
– После армии не было желания уйти из архива? Может ли любовь к истории компенсировать пустой карман молодого мужчины?
– После армии снова пошёл в хранители. И такой период, когда я решил уйти из архива, в самом деле настал. Работа для меня утратила смысл. Что толку, что я учусь в историко-архивном институте – даже не заработать на нормальную жизнь. Не на роскошную, а просто на нормальную. Тогда была настоящая депрессия. Пришёл в службу занятости с вопросом – где заработать деньги? Предложили цементный завод в Подмосковье. Я туда и собрался. Прощался со всеми всерьёз. Даже чайник в отдел купил – знал, что у девчонок нет чайника. Потом этот тяжёлый период прошёл, и я остался. Пока не было семьи, здесь проводил все вечера и выходные. Но и теперь в семье знают, что из двух выходных – один на работу потрачу.
– Для многих архив представляется складом документов. Что удерживает здесь людей – образованных, умных – ведь уж точно не деньги?
– В разные годы интерес к делу был разный. Был хранителем – столько интересных документов через руки проходило! Но там ты не исследователь, а просто читатель. У начальника отдела появляются возможности для анализа, осмысления явлений. Вот вы говорите, что нет ничего интереснее человека. А я бы добавил – человек интересен в цепочке своего рода. Формирует человека род. Чтобы проследить историю рода, нужен архив.
Интерес директора – суметь сохранить созданную систему архивного дела, усовершенствовать её на основе новых технологий, сохранить людей – у нас сейчас высококлассный состав сотрудников – прекрасный, работоспособный коллектив, который я очень люблю. Пока мы даже не предполагаем, сколько современных проблем и вопросов можно решить с помощью архивов. Общество должно до этого дозреть. Всё приходит в своё время. Вот ведь и человек часто только с годами задумывается и о своих истоках, и о важных жизненных истинах, о своём предназначении.
Марина ШИМАНСКАЯ