Он родился в деревне Огарково. В годы коллективизации эту деревню «поглотил» современный посёлок Некрасовское, и на месте бывшей деревеньки сейчас проходит улица Победы. Очень символичное совпадение: ветеран Великой Отечественной войны Екимов, считающий День Победы главным праздником в своей жизни, «родился» на улице Победы.
Его отец, Сергей Николаевич Екимов, был первым председателем колхоза имени Будённого. На фронт ушёл в 1942 году.
– Мы ему ни одного письма написать не успели. Он сначала присылал с дороги весточки, а потом как отрезало: пропал без вести где-то в Смоленской области. После войны я и сам пытался искать его следы, и сыновьям наказывал… – не сложилось. Теперь вся надежда на внуков и правнуков, может, хоть они разыщут прадеда… – сколько лет прошло, а, вспоминая об отце, Михаил Сергеевич то и дело машинально утирает слёзы.
Самому Михаилу в тот год исполнилось семнадцать: пришла пора и ему самому идти на фронт. Дома остались мать и два младших брата.
– Зимой 43-го года погрузили нас в эшелоны и куда-то повезли. «Катали», наверное, суток трое, сначала, по разговорам, везли на Дальний Восток, а в итоге оказались в Клину. Определили меня в пулемётную роту, – вспоминает Михаил Сергеевич.
Первые «военные» воспоминания Михаила Сергеевича постоянно сворачивают на бытовую колею: помнит он, как переодели их, новобранцев, забрав домашние тулупчики, в неудобные, с разрезами, старые кавалерийские шинели; как учили ходить в атаку, а голодные мальчишки вместо постижения азов военной науки всё пытались раздобыть хоть что-нибудь съедобное: «Случалось, сердобольные бабки картошку-другую дадут, мы и рады…» Вскоре новобранцев отправили маршем в подмосковное Алабино.
– Учили пулемёт таскать на спине. А он тяжеленный, за пятьдесят килограммов, только солдатская скатка и спасала. Бежишь на полигон, готовишь орудие к стрельбам, а на человека дают по три-четыре патрона, что тут настреляешь? И опять хватай пулемёт да тащи его бегом, вот и вся учёба, – рассказывая, Михаил Сергеевич улыбается, но признаётся, что спина ту оружейную тяжесть и по сей день помнит.
После учёбы рядового Екимова определили в отдельный пулемётно-артиллерийский батальон.
– Не успели осмотреться, вызывает нас командир и говорит: «Будете сапёрами». «Как сапёрами? Нас же на пулемётчиков учили!» «Разговорчики в строю!»… Так я стал сапёром. Стали изучать мины – пехотные и танковые, советские и немецкие. Танковые-то у фрицев были куда серьёзнее наших, с дополнительными взрывателями – «сюрпризами» для минёров. А сапёр, как известно, ошибается только раз.
Всё Подмосковье на случай прорыва немецких войск было заминировано. В 1943-м перед сапёрами поставили задачу – разминировать мосты и тоннели. А вскоре перед рядовым Екимовым легла и фронтовая дорога: вела она в Польшу, на реку Вислу.
Часть, в которой воевал сапёр Екимов, была направлена на усиление дивизий, стремящихся захватить Сандомирский плацдарм.
– Сейчас, когда историю и так, и эдак перекраивают, поминают тот плацдарм как неудачный в плане военной стратегии и тактики. А я своими глазами видел, как наших солдат, выживших под немецкими пулями и сумевших обратно переплыть Вислу, свои же смершевцы расстреливали. Солдаты наши пачками, как снопы, лежали. Страшнее этого, пожалуй, за всю войну ничего не видел.
Непосредственно о своём участии в боевых операциях Михаил Сергеевич говорит коротко, как о само собой разумеющемся:
– Сапёр всегда первым идёт – дороги проверяет, мосты, чтобы остальные уже по чистому месту пошли.
Хотя случалось, конечно, разное. Однажды, когда делали ночью проход в минном поле, команду сапёров засекли немецкие автоматчики. Поле было пристреленное, били прицельно. А сапёрам – умри, а проход обеспечь: за ними уже разведка идёт, на пятки наступает.
– Режем мы финкой колючку – спираль Бруно – от неё только искры летят. Немецкие провода стальные, финкой не скоро перережешь. Товарища моего ранило, а я и помочь ему не могу. Отползи, говорю, в сторону, повезёт, так наши санитары подберут. Что с ним стало, по сей день не знаю. А потом взрыв… и не помню больше ничего.
Видно, крепко держал за руку своего подопечного ангел-хранитель: и в тот раз, и в другой, сходный с ним, только контузией для Михаила Екимова обошлось. Даже в госпиталях за всю войну рядовой Екимов ни разу не лежал, полковой медсанчастью обходился.
После взятия Сандомирского плацдарма в январе 1945 года войска 1-го Украинского фронта начали Висло-Одерское наступление.
– Несколько суток шли пешком вдоль Одера. Деревни все пустые, немцы бежали, в домах чего только нет. А мы есть боимся – вдруг отравленное? На марше к нам корова пристала, кто-то сердобольный пожалел животное – подоил, она так за батареей и шла. На рассвете вышли к Бреслау. О том, что это город, я даже не сразу догадался: вижу, точно диковинный лес стоит, все деревья как обрезанные, без верхушек. Пока голову ломал над увиденным, мне говорят: да это трубы заводские, город-то промышленный, – вспоминает Михаил Сергеевич.
Война перешла на территорию Германии. Старинный город Бреслау являлся столицей немецкой земли Нижняя Саксония. С середины 1943 года, согласно директивы Гитлера, наиболее крупные города на пути наступающей Красной Армии должны были быть превращены в крупные оборонительные узлы, так называемые «крепости», своего рода «волноломы», призванные задерживать наступающие советские войска. В начале сентября 1944 года Бреслау был провозглашён такой крепостью, хорошо приспособленной к обороне.
– Задачу перед нами поставили простую – никого не выпускать. А вскоре прошёл слух, что гарнизон будет капитулировать. День ждём, другой – тишина. Командир части вызывает и приказывает: во что бы то ни стало «языка» притащить, чтобы выяснить, почему задержка. Грамотного «языка» заранее выпасать нужно, а тут пошли наобум, времени нет. Мы проход подготовили, всё без сучка без задоринки прошло, а у разведчиков «осечка» вышла: пристрелили фрица. Вернулись ни с чем. Командир бушует, грозится всех под трибунал… Словом, приказано повторить вылазку. А тут связист бежит, телеграммой размахивает: «Конец войне!». Не пришлось за «языком» в другой раз идти…
Однако военная жизнь для сапёра Екимова окончилась далеко не сразу. Сначала разминировал мосты и дороги, затем служил под Кёнигсбергом, а когда часть расформировали, его перебросили на Дальний Восток…
Домой, в Некрасовское, Михаил Екимов вернулся только в 1950 году. Получил мирную профессию – выучился на электромеханика. Долгие годы занимался электрификацией колхозов, потом работал в «Ярэнерго». Женился, родились сыновья, оба стали военными: Олег окончил финансовую академию, Владимир служил на Байконуре. Сейчас эстафетную палочку службы в армии из рук старших Екимовых перехватил внук Дмитрий…
Всё хорошо сложилось в жизни сержанта Михаила Екимова: и силы пока есть, и на здоровье, несмотря на годы, не жалуется, и дети не забывают. Вот только нет-нет да вспомнит он присказку про непоправимую ошибку сапёра и прибавит: «Хорошо, что это не про меня».
Лариса ДРАЧ 
Вячеслав ЮРАСОВ