– Я считаю себя невиновным. И буду считать себя невиновным после вынесения приговора, каким бы этот приговор ни был, – так говорил подсудимый Александр Ильвес, выступая в суде.
Пока шли прения, казалось, приговор вполне может быть и оправдательным: ведь то, что ставилось в вину Ильвесу и еще четырем сотрудникам фирмы «Эдельвейс», можно расценивать по-разному. На худой конец, думал я, дадут «условно». Или приговорят к тем срокам лишения свободы, которые они уже отсидели, находясь под следствием (Ильвес провел в «Коровниках» два с половиной года). Но что директора «Эдельвейса» посадят, этого ни я, ни подсудимые не ожидали. А приговор оказался суровым: Ильвесу 7 лет лишения свободы, его правой руке Дмитрию Свиридову – пять. Обоих взяли под стражу в зале суда.
Ярославские бизнесмены, знавшие фирму «Эдельвейс», перезванивались, обсуждали происшедшее.
– За что? Подставные фирмы? Беспорядок в бухгалтерии? Если так, то вообще всех надо сажать. Ведь тогда, в середине 90-х, все так работали! – сказал мне один из них, попросив при этом не упоминать его имени – не дай бог, правоохранительные органы вспомнят и о его грехах тех лет.
Так за что же посадили Ильвеса? Он осужден за мошенничество и легализацию средств, полученных незаконным путем в ходе совместной деятельности с Ярославским ликероводочным заводом в 1997 – 1998 годах.
Помните те времена? Всеобщий кризис неплатежей. Вся экономика работала по бартеру и взаимозачетам, нехватку «живых денег» испытывали почти все предприятия.
Ярославский ликероводочный завод был неплатежеспособным уже с 1995-го. Неудивительно – все ларьки были завалены импортной водкой «Распутин», «Черная смерть» и т. д. Ярославская водка конкуренции не выдерживала, продавалась плохо. Денег у ЯЛВЗ не было, чтобы закупать спирт, бутылки, платить энергетикам. Не было даже на зарплату. Предприятие имело большие долги по налогам и сидело на банковской картотеке – каждый поступивший от продажи водки рубль моментально списывался на погашение старых долгов. На заводе постоянно дежурили налоговые полицейские. Производство было остановлено, работников отправили в неоплачиваемый отпуск. А тогдашний директор Головин метался по городу в поисках партнера, который мог бы дать деньги на оживление ликероводочного производства. Откликнулся только «Эдельвейс».
Изначально фирма «Эдельвейс» торговала шинами. Но поскольку «живыми деньгами» в те времена мало кто мог расплачиваться, компания проводила взаимозачеты и выстраивала цепочки бартерного обмена. Все эти сделки росли как снежный ком, становясь все масштабнее и разветвленнее. Тут уже были и нефтепродукты, и электроэнергия, и векселя, акции, и даже железнодорожные тарифы. Так, однажды «Эдельвейс» произвел многоходовый взаимозачет с участием СЖД и Западно-Казахстанской железной дороги. Казахи предлагали в оплату бартерные поставки зерна. Логично возникла идея брать там зерно, отправлять его на спиртзаводы, а спирт в свою очередь – на ярославскую «ликерку».
В результате был подписан договор о совместной деятельности «Эдельвейса» и ЯЛВЗ. Поскольку банковские счета завода были блокированы картотекой, договорились, что деньги от продажи водки будут поступать на счет «Эдельвейса», а тот будет снабжать «ликерку» сырьем, оплачивать другие счета завода, выдавать зарплату... Очень распространенная по тем временам схема.
Ликероводочный снова начал работать. Представитель «Эдельвейса» Свиридов был назначен заместителем директора ЯЛВЗ. На вырученные от водки деньги Ильвес скупил контрольный пакет акций банка «Воскресение» и включил его в схему. Нарушая нормативы, банк кредитовал ликероводочный завод.
Однако следствие посчитало, что договор о совместной деятельности был лишь прикрытием, средством, с помощью которого Ильвес вводил в заблуждение руководство ЯЛВЗ и похищал деньги предприятия.
Началось уголовное расследование с того, что милиция провела на складах рейд в поисках «левой» водки. Нашла водку не «левую», а нормальную, с ярославского завода, но неизвестно кому принадлежащую. Стали разбираться, пришли на ЯЛВЗ. Обнаружили, что отгрузкой занимаются люди из «Эдельвейса». Нагрянули в «Эдельвейс»...
И совершенно ничего не поняли. Неудивительно – сам черт ногу сломит, когда одни покупатели расплачиваются за водку по бартеру, другие – взаимозачетами и лишь часть – наличными либо безналичными деньгами. В деле участвовали десятки фирм, включая банк. Причем все были связаны друг с другом взаимными долгами, обменивались векселями, проводили зачеты. Чтобы во всем этом разобраться, милиционеры изъяли все бухгалтерские документы, которые, по слухам, едва поместились в УАЗ-«буханку», а заодно арестовали и все руководство «Эдельвейса». Но и тут невозможно было понять: то ли это нормальная хозяйственная деятельность в условиях неплатежей, то ли хитро задуманное мошенничество. На расследование ушло шесть лет – случай в ярославской практике уникальный.
Надо заметить, что в конце 90-х в «Коровниках» довелось посидеть многим ярославским бизнесменам. Там были директор «Медведя» Бурунский и президент «Икара» Прытков, Павел Пушков и руководитель брокерского дома «Апостол» Вадим Бурмистров, организатор ипотеки Казакова и директор Кредпромбанка Рыжкова, руководители фонда имущества Щелкунов и Глазков и т. д. и т. п. Вменялись в вину им разные вещи. Некоторые из них были впоследствии осуждены, некоторые оправданы, дела некоторых так и не дошли до суда и были закрыты. Но общее было одно: пока руководители сидели в СИЗО, их бизнес разваливался, собственность куда-то рассасывалась, а их места на рынке занимали другие люди.
Так вышло и с «ликеркой». Налоговая инспекция возбудила дело о банкротстве ЯЛВЗ. Процесс был долгим. Суд разбирался, кто кому сколько должен: спиртзаводы, ликероводочный, банк «Воскресение», «Эдельвейс», «Бахус», «Пермяк», «Боян»... И кончилось тем, что внешним управляющим на ЯЛВЗ был назначен человек из «Лучкина». То есть если раньше заместителем директора «ликерки» был выходец из «Эдельвейса» Свиридов и вся продукция завода продавалась через «Эдельвейс», то теперь ту же самую роль на предприятии стала играть фирма «Лучкино». Правда, некоторое время спустя и в отношении «Лучкина» было начато уголовное расследование. Ну а затем контроль над ярослав-ской «ликеркой» взяла Москва – был создан концерн «Росспиртпром».
В начале 2001-го Ильвеса выпустили из следственного изолятора. Шли годы. Казалось, уголовное дело забыто и не дойдет до суда, поскольку вина подозреваемых не доказана. Ан нет. Итогом деятельности следствия стали 96 томов уголовного дела, которые были переданы в суд в 2004 году. Одно обвинительное заключение насчитывало более 800 страниц! В нем утверждалось, что водка нередко отпускалась подставным, а иногда и вовсе не существующим фирмам, а главное, вырученные от ее продажи наличные далеко не всегда приходовались в кассе «Эдельвейса», как это полагалось бы делать. Все это было квалифицировано как мошенничество. Ну а покупка Ильвесом акций банка «Воскресение» следствие посчитало легализацией (отмывкой) денег, полученных преступным путем. Тем более что покупка эта опять-таки оформлялась на подставных лиц.
С точки зрения сегодняшнего дня, когда в бизнесе наступил относительный порядок, когда элементарная бухгалтерская и налоговая дисциплина соблюдается, дейст-вительно можно сказать, что в деятельности «Эдельвейса» был криминал. Однако в середине 90-х почти все вели бизнес именно так. Когда проводился залоговый аукцион по продаже «Норильского никеля», например, тендер выиграла никому не известная фирма. Учредителем ее был живущий в глухой северной деревушке мужичок, который пил без просыпа и знать не знал, что принадлежащая ему фирма только что внесла 300 миллионов залога и купила крупнейший металлургический комбинат страны. А вспомните сравнительно недавнюю продажу «ЮКОСа», когда победителем аукциона оказалась опять-таки никому не известная компания, имеющая юридический адрес в одном из кафе в Твери! Можно ли считать мошенничеством использование подобных фирм?
– С чего вы вообще взяли, что это подставные или несуществующие фирмы? – говорил в свое оправдание на суде Ильвес. – Да, сейчас их, конечно, уже сложно найти, но тогда-то они были реальные, дейст-вующие. Да, какая-то из них не расплатилась за полученный товар. Но ведь есть нормальная процедура взыскания долгов через арбитражный суд. При чем здесь уголовные обвинения? Я лично ничего из денег ЯЛВЗ не присваивал!
Однако суд ему не поверил, мошенничество было признано доказанным, Ильвес осужден. Более того, суд обязал его и четырех его сотрудников-соучастников выплатить ЯЛВЗ в возмещение ущерба более 30 миллионов рублей!
Конечно, в бухгалтерии «Эдельвейса» и ЯЛВЗ в 90-е годы был страшный беспорядок. Следователи разбирались в бумагах пять лет. Но среди предпринимателей города поговаривают, что сам-то Ильвес наверняка помнит все сделки и четко знает, кто кому и сколько остался должен до сих пор.
Олег БУРМИСТРОВ.